Тихие, малолюдные улочки, уютные скверы, спрятанные переулки, укрываемые безлунной ночью, разгоняемой холодным электрическим светом, и кому-то могли бы показаться мрачными и пугающими. Особенно когда налетающие порывы холодного морского ветра угрожающе скрипели голыми ветвями деревьев да тихо подвывали в узких тупиках, вынуждая одиноких прохожих, гонимых древним инстинктом поиска тепла под боком и горячего костра, торопить шаг и прятать шею в воротники, спасая её то ли от холода, то ли от челюстей неведомой зверюги, что наверняка подкрадывается из темноты. Но для Шино, старательно изображающей одинокую школьницу, эта темнота и этот ветер были добрыми приятелями, открывающими гораздо больше правды о мире, нежели мог дать день.
Например, тот мужчина, что оглядываясь, шёл по узкой дорожке очередного сквера ей на встречу. Наверняка, идя по той же дорожке, но днём, он доброй улыбкой приветствовал гуляющих со своими чадами домохозяек, добродушно разговаривал со знакомыми о погоде или спорте, но ночь раскрывает его истинную суть. От него пахло злым азартом и возбуждением. Может, это он? — подумала Шино и едва заметно тряхнула рукой, чувствуя как в ладонь, выпав из рукава, ткнулась тёплая рукоять верного танто подобно игривому зверьку, требующему ласки.
— Девочка, ты почему так поздно гуляешь? — осклабился мужчина в улыбке, что должна была демонстрировать дружелюбие, но отражала лишь похоть.
— Иду домой, дяденька, — ответила Шино, подпустив в голос немного чарующей хрипотцы.
— Давай я тебя провожу, — облизнул незнакомец губы кончиком языка. Предвкушающе.
Надеждам и чаяниям его, впрочем, сбыться было не суждено. Из-за поворота, на спринтерской скорости, так что плащ за спиной развевался подобно крыльям летучей мыши, вылетела сержант Нодзима и с громким "й-ай!" пробила мужчине мощный крюк в челюсть. Незнакомца отбросило на пару метров, предварительно перекрутив в воздухе, и приложило о землю, а по асфальтовой полосе дорожки застучали осколки зубов.
— Ты в порядке? Не ранена? — зачастила опустившаяся возле маленькой шиноби женщина, схватив ту за плечи и буквально ощупывая взглядом.
— Оставь меня, старушка, — тихо буркнула она, отойдя в сторону и приняв независимый вид.
Впрочем, из-за её маски любая произнесённая фраза казалась наполненной обидой и печалью. Затопали тяжёлыми берцами двое полицейских в бронежилетах, щёлкнули наручниками на руках человека. Подбежал Ясумо, доставая на ходу из кармана записную книжку и чётко, с выражением, зачитал из неё:
— На данный момент вы не имеете никаких прав, вы обязаны сотрудничать со следствием, ваш статус свободного гражданина, члена семьи или слуги семьи аннулируется до освобождения из под следствия.
На взгляд Шино, зачитывать бессознательному телу права и обязанности бессмысленно, но закон, видимо, выше таких мелких деталей. Наконец, неторопливо подошёл инспектор, смоля верную сигарету.
— Старушка, старушка, старуш… — монотонно повторяла сержант, так и не поднявшись с колен.
— Что это с ней? — ткнул в сторону своей подчинённой сигаретой, зажатой между пальцами, инспектор.
— Кризис среднего возраста, Сато-сан, — негромко откликнулся кто-то из мужчин, постаравшись чтобы обсуждаемая не расслышала, кто именно это был.
Хмыкнув, инспектор присел на корточки рядом с лежащим человеком, ухватив за растрепавшиеся волосы приподнял его голову, вглядываясь в залитое кровью лицо.
— Хм, видел я его фоторобот недавно, — покивал он своим мыслям.
Лежащий человек застонал, заморгал, оглядывая внезапно ставшим многолюдной местность мутным взглядом и вздрогнул, встретившись глазами с нависающим над ним инспектором.
— Прощайся со своими колокольчиками, педофил, — зло процедил Сато.
— Он? — на всякий случай уточнил Ясумо, кивнув двум дюжим полицейским, чтобы те уволокли задержанного.
— Нет. Продолжаем. Надеюсь, мы не спугнули нашу основную цель.
— Я никого вблизи не чую, — ответил ему шелестящий голос помощницы, прислонившейся к дереву неподалёку. Казалось, свет фонаря сам избегал касаться её.
Оторвавшись от своей опоры, она вновь меланхолично затопала по направлению к выходу из парка. Впереди ещё столько тёмных и тихих закоулков, а ночь коротка.
— Сдаётся мне, Сато-сан, что вы имеете какие-то свои планы на нашего помощника, — пробурчал Ясумо, двигаясь к застывшей всё в той же позе женщине. Сам он не был столь бесчувственным, чтобы оставить её бороться со своими тараканами в одиночестве.
Инспектор в ответ лишь хитро пыхнул сигаретой. Его рабочий стол только что стал легче на одну папку, а сколько ещё ночей впереди…