– Я сейчас сварюсь.
Кто-то находился рядом с ней в воде, должно быть, Итакдалее, судя по количеству вытесненной воды. Он тяжело дышал, пытаясь побороть инстинкт своего тела бежать подальше от безжалостного жара. Она слушала, как успокаивается его дыхание, как начинают раздаваться вздохи, когда его тело подчинилось властному приказу отдыхать. Чувствовалась некая симпатия между их телами, когда водная рябь доносила до них сигналы взаимного расслабления.
Но невозможно вечно выдерживать эту жару и не важно, насколько она была тебе по нраву. Лимпопо держалась до последней секунды, затем быстро встала под холодный ветерок, щекотавший кожу при каждом легчайшем поцелуе. Жар выпарил все чувство неловкости, поэтому Лимпопо как рыба открывала рот, словно пытаясь поймать воздух. Она могла стоять голой у края бассейна и глазеть на испарения, даже не думая о том, что в этом мире может быть хоть какая-то застенчивость и неловкость. Она прошла по маркерам следов, чувствуя их своими полусваренными подошвами, до края самого холодного бассейна. Она опустила в него стоявший поблизости ковш, затем намочила в ковше свое небольшое полотенце, выжала полотенце на себя, начав с макушки, и закашлялась, чувствуя, как ледяная вода бежит вниз по ее бритой налысо голове, стекает за уши, попадает в глаза, нос и рот.
Она еще раз окунула полотенце в ковш, потерла свою кожу, сжав челюсти, чтобы не издавать никаких звуков. Она заставила себя протереть всю кожу ледяной водой, снова и снова обмакивая полотенце, пока совсем не остыла, а ковш не опустел. Она подумала, не зачерпнуть ли еще ковшик (иногда она доводили их число до трех), но не смогла даже мысленно вынести эту процедуру.
Она зашла в самый холодный бассейн по щиколотку, принудила себя спуститься по ступенькам, только слегка держась за поручень, хотя думала, что немедленно вцепится в него как в единственное средство спасения. Еще шаг, и вот она уже по колено в воде. Еще шаг, и вода стала доходить до бедер, касаться ее ягодиц и вульвы. Невозможно было даже думать о следующем шаге; никто в здравом уме не погрузит в ледяной ад свои самые нежные места. Она знала по опыту, что если на сделает этот шаг, то падет духом. Она перенесла вес вперед, поэтому не осталось никакого выбора, кроме как плюхнуться грудью в воду, через мгновение под воду ушла голова, и уши тотчас же заложило, а лоб и глаза как будто скрутили и притянули к самой макушке.
Подняв голову над поверхностью, она собрала волю в кулак и заставила себя не дышать. Она оставалась в этой карающей воде не больше долгого вздоха, затем вышла по маркированным следам. Воздух, который еще недавно казался прохладным, сейчас был просто раскаленным. Она взяла свое небольшое полотенце и пошла к самому горячему бассейну, наполнила ведерко и начала все сначала. Вода могла привести к появлению волдырей, к ожогам, к обвариванию, однако она заставила себя омыться этой водой, прежде чем снова погрузиться в самый горячий бассейн.
Пять минут назад она думала, что мышцы уже избавились от накопившегося в них напряжения. Теперь же, когда горячая вода обжигала ее, чувство было просто трансцендентальным! Она закрыла глаза и забыла обо всех невзгодах и проблемах. Не осталось ничего, кроме безграничной звериной радости.
Это ощущение внезапно оборвалось из-за шокирующего крика, донесшегося из самого холодного бассейна. Она спокойно повернулась и увидела в холодной воде Итакдалее: застывшее в гримасе ужаса лицо, раздутые как у коня ноздри, из которых как из паровоза вырывались клубы пара. Надо отдать ему должное: он досчитал до пяти и только потом направился размеренной походкой обратно к самому горячему бассейну. Она лениво улыбнулась ему, когда он вытирался своим небольшим полотенцем. Наконец, он зашел в самый горячий бассейн, и их взгляды встретились.
Лимпопо смотрела ему прямо в глаза, когда он позволил жару, своим мышцам и нервам включиться в своеобразный танец освобожденного тела.
– Ох, ничего себе.
– Да.
– Дааа…
Она дождалась его перед следующим погружением в холодный бассейн, и они зашли в воду, не сводя друг с друга глаз, словно бросая друг другу игривый вызов. Они не издали ни звука, даже когда вода коснулась паха, хотя Итакдалее слегка дернулся. Они погрузились по шею, а затем, не говоря ни слова, окунулись с головой и тут же вынырнули. Никто не хотел выходить из воды первым. Они смотрели друг на друга, не мигая, пока он шепотом не процедил сквозь зубы: «Ты сумасшедшая» и направился к ступеням. Она последовала за ним. Она совершенно безэмоционально заметила, насколько симпатичны его ягодицы.