Паша покачал головой.
Саша вышел из машины. Пошел к бутылке.
Паша просигналил. Выгнал машину.
Саша пособирал все стекло в руки. Когда встал. Неожиданно обнаружил перед собой Инкассатора.
ИНКАССАТОР: Ну, здравствуй.
САША. Здравствуй.
Саша неожиданно для самого себя рукой со стеклом влепил прямо в шею Инкассатору. Хлынула кровища. Инкассатор схватился за шею.
ИНКАССАТОР. Да я поговорить только хотел.
САША. А я вообще не хотел ничего тебе делать.
Инкассатор рухнул на плечо Саше. Тот огляделся по сторонам. Никого кроме темноты не было.
Саша схватил инкассатора за куртку. Пятясь задом, в темноте тянул к своей машине. Отключил пультом сигнализацию. Открыл багажник. Долго запихивал туда тело. Сел было за руль. Потом вышел.
К машине вернулся уже с лопатой, обернутой простыней. И фонариком. Включил фонарик. Осмотрел все вокруг. Не сильно, но то там, то тут виднелась кровь.
НАТАША. Да не, нормально.
Эта фраза сильно испугала Сашу. Его аж отшатнуло. Потом он посмотрел назад. Увидел рыжую Наташу.
НАТАША. Я про кровь.
САША. Кровь, нормально?
НАТАША. Ну да, нормально. Ее, знаешь, не так тут много, чтобы все ходили и утверждали, что это точно кровь.
САША. А что тут еще можно утверждать?
НАТАША. Сейчас точно не скажу. Но можно утверждать, что это просто что-то красное. Арбуз, например.
САША. Очень красный и очень густой арбуз?
НАТАША. Ну да.
САША. А ты что пришла?
НАТАША. Сказать, что нормально все будет.
САША. Я же человека убил.
НАТАША. Ну да, только ты же случайно это сделал.
САША. Да я вообще не хотел.
НАТАША. Тем более, вообще не хотел.
САША. И меня это должно успокоить?
НАТАША. Ну, он еще и надоедливый был. Вообще меня даже бесил, на самом деле. Хотя согласна, на безрыбье и рак рыба... Ну, ладно, я пошла.
САША. Куда?
НАТАША. Да не знаю, пока. Но точно куда-нибудь, чтобы тебе не мешать. Тебе же его еще закапывать.
САША. А куда хоть?
НАТАША. Ну ты даешь. Туда, куда ты его хотел повезти, чтобы закапывать.
САША. А я пока еще никуда не хотел повезти.
НАТАША. Ну да, рассказывай. Лопата с фонариком так и кричат всем вокруг, что ты никуда и никого не хотел везти и закапывать... По-любому, в наше с тобой место. Там лес, безлюдно, и безопасно. И там есть, куда развернуться, в плане копания.. Ладно, все, пошла я. Удачных тебе закапываний...
Наташа скрылась в темноте. Саша задумчиво смотрел вслед.
Сцена 23
Сашин автомобиль остановился вначале в одном месте возле леса, а потом во втором. А потом опять, все-таки, на первом. Потом вышел Саша. Вытащил лопату. Открыл багажник. Посмотрел на тело. И лопату, все-таки, засунул обратно.
Сцена 24
Саша тащил тело на себе. Рука висела перед глазами. Своя, вторая рука умудрялась держать еще и лопату. Фонарик светил прямо изо рта. От тяжести, Сашу согнуло пополам. Он скинул тело. Сел рядом, облокотившись об дерево. Сидел, приводил дыхание в порядок. Наконец, отдышавшись, встал. Посветил. Выбрав место получше. И потом лопату воткнул в землю. Точнее, просто попытался воткнуть. Земля сильно промерзла. Саша даже окаменел от такой неприятной неожиданности.
Сцена 25
Утром, на каменных ногах, сильно пропотев, Саша выбрался из леса. Сел за руль.
Сцена 26
Звонил мобильный телефон. Саша проснулся на том же месте за рулем. Саше пришлось отпустить лопату, зажатую в руке, чтобы взять телефон.
ПАША. Прикинь, нет нигде.
САША. Это странно, что ли, что нет нигде?
ПАША. Ты вообще понимаешь, какое я имею ввиду нет нигде?
САША. Конечно не понимаю.
ПАША. Инкассатора, против которого нам не помогли серьезные куски лавки, я имею ввиду.
САША. Его нет нигде?
ПАША. Ну, да, нет нигде.
САША. Ты за ним теперь следишь?
ПАША. Нет, я просто хотел посмотреть, есть у него какие-нибудь увечья или нет. Там же темно было. А его нет нигде.
САША. У него теперь точно есть увечья.
ПАША. Ты видел?
САША. Конечно видел. Я видел, как увечу его, сразу после того, как он уложил тебя спать.
ПАША. И не выходной у него сегодня.
САША. Ты даже про его выходные знаешь теперь?
ПАША. Конечно теперь знаю. Он же мне морду разбил, должен теперь и я ему разбить. А то это неправильно, что только один разбивает морду другому. А ты где?
САША. Я дома.
ПАША. Ты дома?
САША. Конечно дома. Сейчас же утро. Где мне быть, если не дома?
ПАША. Как обычно тебе быть в последнее время?
САША. Сейчас не семь часов утра?
ПАША. Откуда такая уверенность, что сейчас семь часов утра?
САША. Не знаю, я предположил.
ПАША. Значит ты плохо предположил. На шесть часов меньше предположил... что, может там же сегодня встретимся?
САША. Да, давай там же.
ПАША. Ты прямо точно понял про какое именно я там же говорю?
САША. Понял.
ПАША. И какое это там же?
САША. Самое обычное и ожидаемое от тебя ТАМ ЖЕ.
ПАША. У меня есть еще и обычно ТАМ ЖЕ? И что же это за ТАМ ЖЕ?
САША. У меня голова болит с утра. Я не выспался. Давай без загадок.
ПАША. Туда, где мы вчера видел Наташу и здоровенного инкассатора. Его, кстати, Юра зовут.
САША. Звали.
ПАША. Что?
САША. Звали говорю.
ПАША. Почему звали?
САША. Ну, потому, что он теперь взрослый, и его все называют либо Юрий, либо Юрий какой-нибудь-там-михайлович.
ПАША. Так, что, приедешь?
САША. Ты так это говоришь, что мне начинает казаться: этот инкассатор тебе нужен сильнее, чем даже мне. Ты ничего не скрываешь от меня?
ПАША. Что скрываю?
САША. На пример, что ты переметнулся к инкассаторам.
ПАША. В смысле ПЕРЕМЕТНУЛСЯ?
САША. Да, именно в этом. Большом, мужском и голубого цвета.
Сцена 27
Возле магазина Саша сплюнул кровь. Паша рукой чесал кулак.
САША. Да. Пожалуй, я неудачно выразился. Про большой и голубой цвет. Ты слишком близко все воспринял.
ПАША. А что большой и голубого цвета можно воспринять как-нибудь по-другому?
САША. У меня теперь челюсть болит.
ПАША. Не заливай. Она у тебя больше от инкассатора Юрия болит.