— Поясните, пожалуйста, — Хардин уже мысленно потирал руки, он чувствовал, что приближается к чему-то важному.
— Мозг действует очень быстро, как вспышка молнии, как само электричество. Как только вы услышите, как орёт надоедливый ребёнок, то ваш разум сразу нарисует его картинку. Вы не успеете подавить образ до того, как он ворвётся в вашу психику. У вас просто не получится игнорировать свои уши, глаза и нос.
— Но вы нашли выход? Не так ли?
— Да, но это требует большого умственного напряжения. Как вы понимаете, мозг может не только принимать, но и генерировать сигналы. Поэтому нужно создать в своей голове столько шума, чтобы он подавил реальный мир, чтобы разум запутался в том, что является действительностью и фантазией.
— Но если вы создаёте иллюзию, то должны осознавать, что она нереальна?
— Да, тут есть тонкости, и если действовать в лоб, то, естественно, ничего не получится. Нужно представлять, что те “сигналы”, которые вы создаёте, исходят от органов чувств, что они ничем не отличается от настоящих ощущений. И тут, как ни странно, помогают сновидения.
— А они-то тут причём?
— У вас был такой случай в жизни, когда вы проснулись от непонятного сна? Вы пытаетесь его вспомнить, но он слишком быстро улетучивается из вашей памяти?
— Конечно, это нормальное свойство человеческой психики.
— И его можно использовать, чтобы забыть вообще всё, что угодно. Нужно представить, что все ваши воспоминания являются осколками снов. И тогда ваш разум сам начнёт их стирать.
— Такс, знаете, — Хардин потёр лоб, — это звучит несколько зловеще. Как вы вообще на такое решились? И как вы возвращаетесь обратно?
— Ну, с одной стороны мне было интересно, насколько далеко я смогу убежать от этого мира. И ещё у меня была уверенность, что этот коварный разум никогда не даст мне добиться окончательной “победы”, что на самом деле он никогда и ничего не забывает. И это лишь вопрос времени, когда он вернёт меня обратно.
— Всё равно — это опасная методика.
— Дойдя до последней точки, я тоже так начал думать… Однако, я никогда не подозревал, что мои “погружения” происходят на самом деле. У меня нет никакого объяснения насчёт того, каким образом моя медитация спасла меня от смерти.
— Может быть, всё-таки выпьем чашечку кофе или виски?
— Да.
Марк Хардин достал из письменного стола необходимый инвентарь и налил того и другого в большие чёрные чашки. Они молча выпили напиток и ещё раз про себя прокрутили эту историю. Наконец, Бликс откинулся на спинку стула и постепенно отогнал беспокойство, решив, что от него сейчас почти ничего не зависит и можно полагаться на судьбу. Хардин в это время встал из-за стола и начал медленно ходить от одной стены к другой. Он поднял все свои знания, чтобы найти хоть какое-то приемлемое объяснение. Через несколько попыток ему удалось слепить некоторое подобие теории, но не хватало только одной детали:
— Дэниел, ты мне так и не рассказал, каким образом происходит возврат в реальный мир? Или это происходит само собой?
— И то и другое. Когда вы начинаете отрицать окружающий мир, то получается слепок, картина исходной точки. Её можно временно “изолировать”, забыть, но она всегда всплывает. И как только вы на неё посмотрите, то сразу вспомните место, а это по цепочке пробуждает воспоминания о том, как вы связаны с этим местом и так далее.
— Итак, вам необходима картина места, в которое нужно вернутся?
— Картина места и времени… — задумчиво ответил ему Бликс.
— И времени?!
— Ну, естественно, когда вы полуспите в автобусе, то пытаетесь запрограммировать себя на пробуждение на нужной остановке. Это происходит автоматически. Также получилось и тут: на картине, что я запомнил, стояла “пометка”, что автобус в действительности доехал и остановился на конечной.
— Да это же золотое дно! — Хардин в состоянии лёгкой эйфории рухнул обратно на свой стул.
Через некоторое время он отдышался и попытался сформулировать мысль:
— То, что с вами произошло, я могу объяснить только с помощью философии.
— А она нам точно нужна?
— Философия в отличие от науки, может заниматься такими проблемами, которые вообще никак нельзя пощупать и даже решить. Какие у вас остались знания после университетского курса философии?
— Меньше, чем ничего. У меня только убавилось.
— Тогда я вам сейчас кое-что напомню. Весь наш мир состоит из материи. Он полностью материален: электричество, электромагнитные поля, радиация, газы, плазма, жидкости — всё это разновидности материи.
— Согласен.
— И вот только с информацией есть небольшие вопросы. Конечно, она вся записана на материальных носителях — одно без другого не бывает. Но! А что если на самом деле существует “чистый” мир информации, и он лишь пересекается с нашим? А эти материальные носители и есть точки пересечения?