Горячий чай пили по очереди, передавая котелок из рук в руки. Сидя под невидимыми звездами и смотря в невидимую темную даль, грея один бок желтым костром и отмораживая другой росистой сыростью. Принимая импровизированную кружку у Рината, Арсений заметил, что руки у того мелко дрожат.
-Совсем замерз? Ты здоров? Выглядишь – так себе.
Ринат молчал. При слабом, колеблющемся свете костра его лицо казалось юным, таким, каким оно было тогда, в семнадцать с половиной лет. Арсений напряженно смотрел на него.
-Да. Просто устал. Старею, видимо. Время пролетает так быстро, а сделано еще так мало. Ведь еще ничего не успели. Но зато хотя бы жили... так, как хотели.
-А то! – Усмехнулся Назаров, испытывая странную тревогу и почесывая колючий подбородок. –Завтра точно дойдем?
-Завтра – конечно. Нужно поспать. У тебя спальник с собой? Очень холодно.
Ринат уже начал клацать зубами.
Арсений подтянул к себе за лямку и сунулся в рюкзак, нащупал в темноте онемевшими пальцами и извлек тугую твердую тубу.
-Держи.
Ринат покачал головой.
-Всего один? Нет, я – так.
-Так?! Ты себе мозги что ли пропил? Гребаный городской чистоплюй. –Назаров бормоча развернул спальник, выкинул из-под ног пару камней и уложил его у дотлевающего костра. –Привык к ортопедическому матрасу? Как будто в первый раз тебе греться о мою спину. Как бы то ни было, но можешь себе представить, я рад, что ты здесь! Я вообще не знаю, как мне без тебя работать, - Арсений вздохнул тяжело, и точно весь сдулся. -Эти два года прошли впустую, у меня ничего не выходит, ты сам это прекрасно знаешь. А ведь работа – моя жизнь. Ты должен был вернуться. Догадался, ведь так? Поэтому примчался следом. Ни на кого ты не работаешь. Это твоя совесть тебя привела. За шкирку сюда притащила.
-Сенька, ты настоящий псих... - беззлобно усмехнулся Ринат, застегивая на себе куртку до подбородка. –Ты чокнутый придурок, помешанный на странствиях. Ты бездомный больной бродяга. Думай, что хочешь.
Обменявшись любезностями, они устроились рядом, застегнув куртки, нахлобучив неизменные черно-белые полосатые вязаные шапочки, подняв воротники и капюшоны. Замерли, спина к спине, беззащитные и сильные. В душах у обоих царил теперь долгожданный покой.
Тишина стояла мертвая. Ни шороха, ни хруста. Но они все равно напряженно прислушивались. Заснуть было сложно. Кое-где, в рваном прорыве между темных ночных облаков мелькали крупные звезды. Казалось, будто они летят над горами, летят бесконечно долго, хотят, и никак не могут оторваться от своей вечной траектории.
-Благодать, - пробормотал Ринат в темный ночной воздух. –Как можно жить без этого всего? Мне так не хватало этого простора. Я ничего не боюсь, знаешь, Сенька, я это понял. Я. Не. Боюсь. Ни жизни, ни боли, ни смерти. Я все понимаю и все вижу. Потрясающе…
-Нормальные люди за этим знанием обычно уходят в пустыню. Или поднимаются в горы. – Глухо отозвался Арсений. -И живут там годами в одиночестве, голодая и безмолвствуя, познают свою истину. А ты куда ходил? В супермаркет за колбасой? Это там тебя так накрыло? Идиот....
Ринат затрясся от смеха. Арсений только неслышно вздохнул, глядя в темноту. Костер уже погас и темнота, казалось, смотрела на него в ответ.
Утром воздух все еще пах вчерашним дымом. Было холодно и сыро. Молча, кое-как протерев глаза, поделив остатки шоколада и холодного вчерашнего чая, они двинулись дальше.
***
Лохматые искривленные низкорослые ели как будто расступались перед ними, открывая покатые, усеянные светлым острым камнем тропинки. Местность казалась обычной. Неподвижные лысые тонкие кустарники перемежались искривленными, стелющимися по земле колючками. Почва и камни, редкие пучки травы были будто покрыты налетом желтоватой пыли. Вокруг, впереди, позади, куда ни посмотри, перекатывался клубами молочный утренний туман. Не было видно ни низа, ни верха, как будто не было у них ни прошлого, ни будущего, только одно единственное настоящее. Туманом был холодным и здорово бодрил. Вначале их потряхивало от холода, но вскоре, согревшись от движения, Ринат и Арсений ускорились, бодро и шустро карабкаясь наверх.