Пальцы в помаде.
— Здравствуйте, Вера! — надменно улыбается она.
— Здравствуйте... - выдержанно.
— Меня Аделина зовут. Добрый же рассказал, да? Позвольте на минуточку моего мужчину похитить?
Ловлю её за локоть сам, отводя на пару шагов в сторону.
— Что за дела? Мы же договорились.
— Ну, Вера же в курсе того, что у вас фиктивно. Чего при ней-то притворяться и прятаться? — громко.
— Но и клоунада ни к чему, — цежу я тихо. — "Котик"? Серьёзно? Куда блевать?
Разворачиваюсь к машине.
— Вер, извини.... Пять минут.
Сзади хлопает дверь.
— А Вы, женщина можете так не волноваться! — громкий голос Алины. — У мамы есть мужчина. Она его любит. А на вашего Добрыню Никитича мы не претендуем!
Да ладно? — роняя сигарету, разворачиваюсь я.
— Алина! — нервно прокашливаясь, одергивает ее Вера.
— Так, а чего же он сам не женился? — ставит руку в бок Аделина, издёвкой провоцируя девчонку. — Мужчина этот.
— Он не может приехать в Россию пока. Он в Германии, ясно? А нас с сестрой отец не выпускает за границу. Но когда это решится, Карстен нас всех туда заберёт! — кривит с вызовом губы Алина.
Какой нахер ещё Карлсон?!
— Ой, ну тебя-то, Цацу, в первую очередь заберёт, — фыркает на нее, выпрыгивая следом Ярик. — Нужна ты там....
— Представь себе. Ещё и замуж там выйду. Немцы вообще от русских женщин без ума!
Вера закрывает ладонью глаза. Жест по выразительности смахивает на фейспалм.
Я бы тоже пофейспалмил. Только Аделине. Но женщин не бью.
Значит, есть мужчина, да?
Не хотела говорить мне?
А ты, Саянов, вообще-то не спрашивал.
А то, что "без ума" — это я вообще не сомневаюсь! Карлсон, блять....
Всех красавиц вывезли уже, карлсоны эти.
— Добрый! — давя пальцами на челюсть, разворачивает мое лицо к себе Аделина.
Всех, вот, только Аделину оставили.
Мое лицо на автомате отворачивается опять, пытаюсь поймать Верин взгляд.
Ее щеки ярко полыхают.
Нда. Ситуация неловкая, слов нет.
— Ма-а-а-ам! Пойдем, — открывает Вере дверь. — Ирыч.... комон! Пока Добрыня Никитич тут наговорится, мы с голоду помрем.
Стреляет в меня сердитым взглядом.
Ух, какая! Мелкая коза, а зубищи-то....
Наговорился уже Добрыня Никитич, по-ходу.
— Аделин, давай потом?.. У меня дети голодные, — пытаюсь свалить я.
Точно не момент отношения выяснять.
— Стоять! — вцепляется в меня.
— Вер! Там собака не на цепи! Ярик, вперёд иди, — кричу им.
— Да иду я, — отбирает ручку двери у Алинки.
Мелочь чешет в паре следом.
Ира сменкой лупит Мирона по спине, он ее в ответ — по жопе. Полная гармония...
Мы остаёмся с Аделиной вдвоем.
— И чо это такое было? — сжимаю свирепо челюсти.
— Ещё раз посмеешь забить на меня, я тебе и не такое устрою! Или ты думаешь, это классно: я ему приглашения, фоточки, ужин приготовила, вино.... А в ответ что? Что я должна думать, если ты посмотрел мои нюдсы и молчишь? Что ты трахаешь свою "соседку"?
Некрасиво вышло, да. Аделина не виновата, что я по Вере поплыл. А ведь все понимал, что нельзя этого делать. Вера же повода не давала. Даже после этого глупого поцелуя в Загсе. Всё чисто "по-братски". Любит, да?
Сдуваюсь.
Размечтался, Саянов. Выдыхай, короче.
— Ладно, извини, — проезжаюсь пятерней по волосам. — Но вот этого не надо больше. Тем более при детях и Вере. Хочешь высказать — тет-а-тет.
Потискав Барса и отдышавшись, захожу домой с пакетами.
В коридоре брошены ранцы, сменки, школьные сумки. Белая плитка затоптана грязью, детские ботинки вповалку. А мне даже не хочется строить их, чтобы каждый убрал за собой. Не до этого…
На кухне суета, на плите что-то греется. Приставка уже включена. Дети привычно препираются… Ярый хозяйничает. Алинка сосредоточенно сидит в телефоне, прикусив губу.
Вера забирает у меня пакеты, не глядя в глаза.
Разбирает пакеты на разделочном столе. Достает вискарь.
Встаю с ней рядом, опираясь на столешницу бедрами и сложив руки на груди.
— Стаканы — сверху.
Смотрю на ее профиль, не позволяя взгляду сползти в декольте.
А может Алинка просто ляпнула? Ну... Из вредности. В шпильку Аделине. И нет никакого "Карлсона".
— Добрыня Никитич.... - замирает Вера. — Мне так неудобно... что Ваша девушка ревнует...
— Не парься, пожалуйста. Я разберусь.
Наливаю нам виски. Открываю колу. Доливаю ей.
— За....
“За нас” хотелось бы, но.…
— За... то, чтобы все получилось, как задумали, — чокаюсь об ее стакан.
— Я ещё хотела сказать... - шепчет смущённо.