— Есть и неприятные нюансы. Вы переезжаете в одну комнату, освобождая вторую для девочек.
— Э-э-э! Есть же гостевая! Нет! Пап! — наперебой возмущаются они.
— Гостевая маленькая. Жить там будет Вера. А её дочерям — вторая комната.
— А без этих.... никак? — закатывает глаза Мирон.
— Язык придержи. Они не "эти". Они Ира и Алина. Ваши сестры на ближайшие два года, пока Мирону не исполнится десять. И он не сможет сказать свое мнение в суде — с кем ему жить. Усекли?
— Угу.... - недовольно.
— Потерпите, в общем. И давайте, "камень, ножницы, бумага" — чья комната уходит в фонд девочек. И вообще.... Мы же мужчины, девочек должны принять на пятерочку и быть джентльменами. Генеральную надо сделать.
— Уууу... - недовольно стонут они. — А ты куда, бать?
— А я заявление подавать.
— Она хоть зачётная? Вера эта твоя, — доедает шаурму Яр.
— Да добрая вроде. Книжки пишет.
— О-о-о-о... Творческая мать — горе в семье!
— Мать-шкура — это горе в семье. А книжки — дело хорошее, — тихо цежу я.
— Ну, так-то, да.... - философски изрекает Ярик.
Мирон не помнит ничего, а Яр прекрасно помнит, как их мать себя вела. Бросала его по чужим людям, пока я на севере был, не кормила, лупила. Сама шлялась, бухала. Беременная... Мирон родился, я вернулся и забрал их. Её выставил. Спустя годы типа "одумалась", привела себя в порядок, замуж вышла. Ещё родила. Иск в суд подала, что я детей похитил и препятствовал видеться с матерью несколько лет. Настраиваю детей против нее, сочиняю небылицы и внушаю их детям. Сука. Да только сейчас ничего не докажешь.... Слово против слова. А показания Яра не учитывают. Типа маленький был, не может помнить, да и я "настроил". Такая вот нездоровая херня.
— Собаку покормить не забудьте.
— Да он нам ногу отгызет, если забудем, — фыркает Мирон.
— Р-р-р-р-р! — напоминаю ему.
— А я может фганцуз.... - картавит он. — Чо вы меня пегеучиваете? Это как его?... Негуманно.
— Тренируйся, сказал, француз! Тебе ещё психолога и социального педагога надо пройти. Скажут, что я тобой не занимаюсь. Всё, пошёл я.
— Удачи, бать, — пшикает один раз на меня парфюмом Ярик.
Там едва на дне. Сто лет ему уже... Как-то всё не до этого. На пацанов деньги нужны, на себя мало трачу. Дезодорант — и всё.
Шлепаемся пятюней со старшим. Мирохе взлохмачиваю шевелюру.
Главное, чтобы эта Вера не съехала... Одумается ещё. Ищи потом адекватную, мотивированную и чтобы была согласна на фиктивную историю.
Глава 2 — Девочки
— Алина, сядь и нормально поешь.
Борюсь вечно с её диетами. Разве можно в таком возрасте?
— Я не голодная, — поправляет очки.
Выпросила дорогие фирменные. Модница....
Как отказать? И так всё детство из-за этих очков комплексовала.
Скептически смотрит на меня, грызя яблоко. А я на неё.
Не выдержав, стираю пальцем ей телесного цвета помаду, накрашенную по-модному над губой и увеличивающую их до пресловутого “свистка”. А она и так пухлогубая.
— Алина.… - ворчу я. — Это пошло. Не делай так!
— Пошло — яркой. Телесной — нормально. Сейчас красят так. Ты ничего не понимаешь!
— И брови! Боги бровей тебя точно уже заметили. Хватит их вызывать...
— А тебе бы не помешало, мам, вызвать немного богов бровей.
Прочитала бы нотации, но сама была такая… А была бы скромнее, может и не забеременела бы в свои шестнадцать. Сейчас зато я — серая мыша.
— Никакого макияжа в школу!
— Ла-а-а-адно...
Иринка, прыгает передо мной, пытаясь посмотреть в высоко висящее зеркало свой выбитый зуб. Один выпал сам, второй выбила. И теперь нет двух передних. Шепелявит…
Ростиком самая маленькая в классе. Я тоже такая была. Я и сейчас такая, чего уж…
Отодвигаю её от зеркала.
— Мама купи мне ещё муравьёв? Эти кажется сдохли, — трясет свой “террариум” с муравьями.
Муравьи начинают бегать по стенкам.
— А нет…. живые. Можно в школу взять?
— Нет!
Грустно вздыхает.
— Мам.... Оденься нормально. Ходишь как лохушка... - разглядывает меня скептически Алина.
— Почему это как лохушка? Это дорогой кашемировые свитер.
— Как у бабки.... - фырчит. — С твоей грудью и попой надевать свободные свитера — это плюс десять килограмм зрительно. Как будто у тебя там живот и бока. А тебе надо талию подчёркивать! Она у тебя офигенная. Каблуки надень и платье! То самое...
— Знаешь что... Я не на модный приговор еду.
— А куда ты, кстати?
Вздыхаю, печально усаживаясь на пуфик в прихожей.
— В общем, девочки... Папа ваш....