- Я думала это Марта, - не поворачиваясь ко мне лицом, недовольно произнесла мама.
- Ты наняла домработницу? - поинтересовалась я, а сама озиралась в поисках сервиза для кофе.
- Нет, соцработник. Домработница мне не по карману, - с достоинством разорившейся помещицы, ответила Инесса, всё так же глядя на зашторенное окно.
- Я немного в растерянности. Девять утра, а ты не пьёшь свой традиционный кофе. Я принесла имбирное печенье, как ты любишь, позавтракаем?
- У меня скачет давление и повышен сахар, хочешь моей скорой смерти? - Мама, всё же, повернула голову, чтобы фраза звучала отчётливей и с надрывом: - Ни кофе, ни сахара, ни жареного, ни солёного, мне запретили всё.
- Мне очень жаль. Но я бы давно об этом знала, общайся мы чаще, чем раз в пятилетку, - не удержалась я от едкого комментария.
И сразу же одёрнула себя. Это шаткий мостик, так можно и до скандала договориться. Я давно уже привыкла к материнским капризам и фальшивым сценам. Это отец ей всё прощал, так как любил безумно. В ней он нашёл всё, о чём мечтал. В отличие от матери, которой этот брак был только в тягость. Соответственно и я выступала в роли обузы. Или скорее помехи. Нянчиться со мной давно уже не надо, но я где-то там существую, косячу и это очень расстраивало одну особу почти что царских кровей…
- Давай я открою окно, на улице солнце светит, лето в разгаре, - улыбаясь, я подошла к окну и силой одёрнула тяжёлые шторы. Яркие лучи ворвались в комнату, освещая каждый угол и стало видно, какой слой пыли слетел с этих чёртовых штор.
- Соцработник явно халтурит, - только и вымолвила я, беспомощно наблюдая, как вся эта дрянь оседает на подоконник, меня и такой же пыльный паркет. Мать даже не шелохнулась. Как сидела в своих подушках, какая-то высохшая и безжизненная, так и оставалась сидеть. Только вздыхала периодически, давая понять, что ещё жива.
- Ты зачем пришла? - устало спросила мать, поднимая глаза в мою сторону. Надо же, ещё блестят, как когда-то раньше.
- Всё же, ты рада меня видеть, хоть и отлично маскируешься.
- Тебе кажется, у меня аллергия на пыль, - отворачиваясь и зарываясь в подушки, ответила мама.
- Нет у тебя никакой аллергии, - бросила я, - и никогда не было.
- Не заговаривай мне зубы, зачем пришла?
- Я развелась и продала квартиру. Хотела узнать, могу ли ненадолго вернуться в отчий дом?
Инесса словно воскресла из мёртвых, встрепенулась, откинула свои дурацкие подушки в сторону и поднялась в полный рост:
- Я знала! Я так и знала, что этим всё закончится! - развела руками мама и стала яростно собирать гигантскую конструкцию в своё исходное положение: все подушки с дивана полетели на пыльный пол, сам же диван легко поддался хрупкой женщине и, заскрипев по паркету, превратился в более миниатюрное сооружение.
- Смотрю, чужие печали придают тебе жизненных сил?
- Не неси ересь! Я просто невероятно зла! Все эти годы ты таскала сюда этого нахлебника, рассказывая, какой он чудесный и заботливый, какой замечательный муж! Отец тебе во всём потакал, во всём! Думаешь, я не знаю, что это он тебе деньги на квартиру дал? Он же не мог отказать любимой дочери, ведь она так счастлива! Так счастлива! И вот во что всё это вылилось! Грош цена этой твоей любви, что ты в ней вообще понимаешь?! - плевалась ядом мать, собирая подушки и распихивая их по дивану.
- Грош цена, говоришь? - повторила я.
- Да!
- А не ты ли мне, двенадцать лет назад, полтора миллиона предлагала, чтобы я бросила Олега и уехала доучиваться в Москву?
- Я пыталась уберечь тебя от безрассудного поступка. Но, видимо, умом ты не в меня пошла, - выдохнула мама, усаживаясь обратно на диван.
- Я так понимаю, домой ты меня не пустишь?
- Знаешь, к тридцати годам у меня уже было высшее образование, ребёнок, своя квартира и дача за городом. Могу я поинтересоваться, где сейчас твоя квартира? И чем ещё сегодня удивишь?
Да-а, умеет же хлестать по лицу, и без рук. Всегда превосходно получалось. Я не стала ей повторять то, что она слышала и с первого раза. Просто развернулась, забрала свой пакет, бросила ключи на трюмо и свалила подальше из этой пыльной клоаки. Пусть продолжает дышать «отравленным» воздухом, раз ей от этого легче.
Выбросив подарочный пакет в ближайшую урну, со спокойным сердцем отправилась в пока ещё свою квартиру. У меня целых два дня в запасе, я обязательно что-нибудь придумаю. Но, ничего кроме как лечь спать, в голову, как назло, не пришло.
Сквозь сон вибрация мобильника показалась особенно громкой, так что я буквально подскочила от напугавшего меня звука.