Пандора в восторге хлопнула в ладоши.
— Я была бы просто в восторге, в городе столько всего интересного…
— Ох, соглашайтесь, миледи! — воскликнула Кассандра, подпрыгивая на стуле.
Графиня одарила близнецов строгим взглядом.
— Такая демонстрация чувств неприлична. — Когда девушки замолкли, она ответила Девону: — Милорд, это будет идеальным решением проблем. Да, мы так и поступим.
Хелен скромно молчала, но сердце учащённо забилось от мысли о возвращении в Лондон, где Рис будет ближе к ней. Она даже не осмелилась посмотреть в его сторону, услышав, как он спокойно говорит леди Бервик:
— Я сопровожу вас с девушками на поезде до Лондона, если это будет приемлемо.
— Будет, мистер Уинтерборн, — последовал решительный ответ.
— К вашим услугам, — продолжил Рис. — Для меня будет честью, оказать вам помощь в любом вопросе, пока вы будете в городе.
— Спасибо, — с достоинством сказала графиня. — Вы человек с обширными связями, и я понимаю, что это щедрое предложение. Если понадобится, мы обратимся к вам, — она замолчала, размешивая ещё один кусочек сахара в чашке. — Возможно, время от времени, вы могли бы навещать нас в Рэвенел-Хаусе.
Рис улыбнулся.
— С огромным удовольствием. В ответ, я бы хотел пригласить вас в Уинтерборн, в качестве моих гостей.
— В универмаг? — в замешательстве переспросила леди Бервик. — Я хожу только в маленькие магазинчики, где продавцы в курсе моих предпочтений.
— Мои сотрудники представят вам огромное разнообразие роскошных товаров, которые вы вряд ли могли видеть все сразу в одном месте. Например, перчатки. Как много пар вам предлагали в маленьком магазине? Дюжину? Две? На прилавке универмага вы увидите в десять раз больше: лайковые, велюровые, замшевые, из лосиной кожи, кожи дикой свиньи, антилопы и даже кенгуру, — заметив её интерес, Рис непринуждённо продолжил: — Не менее трёх стран задействованы в производстве наших лучших перчаток. Овчина поставляется из Испании, кроят кожу во Франции, а в Англии происходит пошив вручную. Каждая перчатка, сделана из такой тонкой кожи, что её можно уместить в скорлупе грецкого ореха.
— Их можно купить в вашем универмаге? — спросила графиня, явно смягчаясь.
— Ага. И у нас ещё есть восемьдесят других отделов, предлагающих товары со всего мира.
— Я заинтригована, — призналась пожилая женщина. — Но толкаться среди челяди… эти толпы…
— Вы можете привести девушек после закрытия, когда обычных покупателей уже не будет, — сказал Рис. — Вам помогут консультанты. Если захотите, мой ассистент договорится о личной встрече с модисткой для леди Хелен. Я так понимаю самое время для пошива приданого.
— Давно пора, — откликнулась Кэтлин, вопросительно глядя на мужа.
— Я не особо разбираюсь в таких вещах, — ответил Девон. — Оставляю это на твоё усмотрение.
— Тогда, если леди Бервик согласна, — сказала Кэтлин, — и Хелен этого хочет, модистка универмага может начинать работать над приданым, пока мы с лордом Трени будем в отъезде.
Хелен кивнула.
— Было бы чудесно, — она кинула быстрый взгляд на Риса, от неё не скрылось то, что творится за его спокойным выражением лица. Судя по блеску в его глазах, он уже строил всевозможные планы.
— Я уделю должное внимание этому вопросу, — заметила леди Бервик и нахмурилась, увидев, как Пандора от восторга барабанит пальцами обеих рук по столу. — Дитя, не превращай стол для чаепития в бубен.
Хелен было одновременно приятно и мучительно заниматься привычными делами, пока Рис оставался в Приорате Эверсби. Он находился в поле её зрения и в пределах досягаемости, но с ними вместе постоянно кто-то был. Стоило ему зайти в комнату, её сердце пускалось вскачь, скрывать свои чувства было изнурительно. Она и подумать не могла, каким всепоглощающим может быть сочетание физической страсти и любви. Временами её затапливала меланхолия, когда она размышляла о том, что совместное время с ним просачивалось сквозь её пальцы, словно мягкий белый песок. Хелен должна рассказать ему о своём отце… но она пока просто не в состоянии себя заставить.
Часы перед полночью тянулись медленно, всё это время в ожидании Хелен беспокойно мерила шагами комнату, пока, наконец, домочадцы не улеглись спать. Она поспешила босиком через холлы в восточное крыло, на ней была только белая рубашка и халат, а внутри бушевало нетерпение.
Когда Хелен добралась до комнаты Риса, дверь распахнулась ещё до того, как она успела до неё дотронуться, и пара сильных рук затащили её внутрь. Он решительно повернул ключ в замке и, тихо рассмеявшись, схватил в объятия. Ощущение его тела, прижатого к её собственному, и напористое давление плоти, уткнувшейся ей в живот, воспламеняли. Его ненасытный рот стёр все мысли и высвободил поток желания, которым она не могла управлять по неопытности. Хелен слепо отвечала на поцелуи, умирая от желания, её руки скользнули в его густые волосы и принуждали сильнее наклониться к ней.