Рольф кивнул Македе, и та без лишних слов кинулась в глубь переулка. Они шли по следу — по отметкам там и тут, много кварталов, пока не вышли к Миссии, где следы начали расходиться лучами.
— Я не знаю, куда идти, — сказала Белла. — Надо выбрать точку с хорошим обзором.
Рольф огляделся и приметил самое высокое здание в округе.
— Вон то, к примеру? На которое будто робот-птеродактиль сел? — Он показывал на Федеральное здание из черного стекла.
— Это извращение, — высказалась Македа.
— Сказало извращение, — парировал Рольф. — Сам пойду. Придется по-плотскому идти, мне понадобятся очки. — Он стряхнул с себя пыльник и сверху сложил на него оружие.
— Если хватку разожмешь, мы уйдем в туман, — сказала Македа. — Очки я поймаю. Если ты с этого уродства свалишься во плоти, тебя в мешок придется соскребать, чтобы отнести на яхту.
Рольф осклабился, показав клыки, и непреклонно полез вверх по отвесному углу Федерального здания.
Белла вытащила из куртки пачку сигарет, одну вытрясла, закурила и пустила вслед Рольфу длинную струю дыма.
— А если Илия соврал насчет обращения других людей? Раньше он же врал.
Когда они в первый раз забирали из Города старого вампира, он притащил с собой блондинку, утверждая, что она — единственная вампирица. Она не пережила первого месяца в море. Таких вот и называют «немощнейшими сосудами».[11]
— Он и про кота не признавался, пока мы не нашли новость в Интернете.
— Надо опять с ним поговорить, когда вернемся на борт, если останется время.
Рольф брякнулся на мостовую рядом с ними.
— Туда. Кварталов шесть. Оттуда следы расходятся звездой кварталов на десять во все стороны. А на крыше я разглядел около сотни котов.
— Так и пошли, — сказала Македа.
— Это еще не все, — продолжил Рольф. — На них там охотится группа людей. Восемь человек.
— Откуда ты знаешь, что они охотятся на котов?
— Потому что двое зажгли на себе куртки. Я бы ослеп без очков. На них эти солнечные куртки, о которых Илия предупреждал.
— Ну, блядь, — сказала Македа. — Еще восьмерых зачищать.
— Это как минимум, — сказал Рольф. — Сколько до рассвета?
— Два с половиной часа, — ответила Белла, глянув на часы. — А снайперской винтовки у нас на яхте нет?
— Где-то есть, — сказал Рольф.
— Они ж не смогут зажечь солнечную куртку, если до нас еще пятьсот ярдов, а они уже мертвые.
— Грязная работа, — промолвила Македа. — От пуль остаются тела.
— Да лучше избавиться от пары лишних трупов, чем поджариться солнечной курткой. — Теперь вела Белла. — Рольф, мы с тобой — на котов. Снимаем как можно больше. Македа, ты идешь за охотниками, держишь дистанцию, смотришь, куда они придут. Встретимся на борту. Сегодня коты. Завтра люди.
— Терпеть не могу кошек, — сказала Македа.
— Я знаю, — ответила Белла.
— И вот еще что, — произнес Рольф. — На крыше с котами было что-то еще. Побольше.
— В каком смысле — что-то? — спросила Македа.
— Не знаю, — ответил Рольф. — Но тепла оно не излучало. Значит, кто-то из наших.
20
Охотники
Томми и Эбби
Раньше почему-то казалось, что в интерпретации Эбби предсказание Мадам Наташи имеет смысл. А теперь, стоя на причале у огромной черной яхты, когда ночь была почти совсем на исходе, Томми как-то сомневался.
— Думаешь, она там?
— Может быть. В «Городском блоге» я видела, что судно пришло. Там была картинка, четко смотрелась, и… ой, я не знаю, я ж тут новенькая. Нельзя ожидать, что у меня все будет получаться. Сходи в туман, заберись на борт.
Раздались шлепки босых ног по тику, и вдруг из-за гладкого черного углеволокна кокпита выпрыгнула горгона светлых дредов.
— Благ-будь, братушка. Благ-будь, сестренка. Как оно ничо? — Молодой и очень загорелый человек, он излучал жар жизни, но в его ореоле было тонкое темное кольцо.
Эбби пихнула локтем Томми, и тот кивнул: вижу, мол.
— Что он сказал? — спросил он.
— Не знаю, — ответила Эбби. — Вроде по-австралийски. Если заведет про свое под-низом и не хочу ли я подудеть в его диджее-ду, я пну его по почкам моим «чаком» запретной любви.
— Тада лана, — сказал Томми.
Блондин извлек бинокль ночного видения, быстро в него глянул и вновь отложил.
— Етти-с-матей, так вы мертвячики! Люби вас Джа, мертвенькия мои!
Он перескочил фальшборт на палубу в восьми футах ниже, а оттуда — на причал. Очень подтянутый, очень мускулистый, и пахло от него рыбьей кровью и неморской травой.