— Надо бы под колеса бы чего подложить, — как всегда в такой ситуации поступает предложение.
Одинокий куст плакучей ивы, случайно стоящий у дороги, был обезображен до неузнаваемости — теперь куст походил на … от него остались обрубки. Не помогло — колея глубокая — бесполезно — ветки вылетают из-под колес, машине не за что уцепиться.
— Поднимать надо, — сказал Семеныч, заглядывая под машину. — На мосту сидим.
— Домкратить будем?
— Попробуем.
Тоже не получилось: домкрат скользил без хорошего упора, и машина вновь валилась колесом в воду, не успев приподняться; брызги от этих завалов обдавали Семеныча по всей форме, и вскоре он промок и замерз.
— Погрейся пока, Боря, а мы сейчас хлыстов нарубим, — сказал капитан.
Боря полез в кабину греться, мужики стали вытаскивать из будки топоры.
До ближайших сосен через болото метров триста-четыреста. «А что делать? — берем топоры, пошли мужики — не месяц май — погреемся».
«Ломая» ноги по замерзшей кочке, мужики направились к соснам. На морозе срубить топором сосну не так-то просто. Она аж звенит на весь лес, а топор отскакивает от неё, как от резиновой. Но всё равно рано или поздно сосна валится. Захочешь — нарубишь хлыстов столько, сколько надо — не замерзать же среди болта? Чередуясь, одни валили деревья, другие — обрубали ветви. Вот уже готов первый ствол.
— Так, парни, вы помоложе будете, волоките это бревно к машине и возвращайтесь, — обратился капитан к Ермолаю и Олегу Кайгородцеву — молодому, но очень, очень перспективному начальнику финансовой части училища.
«Парни» молча взвалили ствол на плечи и потащили его через кочкарь. Если один из них спотыкался и опускался на колено, хватаясь свободной рукой за кочку, второй старался удержать бревно и тоже слегка приседал, чтобы не зашибся первый. Так, выручая друг друга, они дотянули до машины, и на «Раз!» сбросили с плеч бревно, и познакомились.
— Олег, — стянув теплую рукавицу со спотевшей руки, представился Кайгородцев.
— Ермолай, — в ответ протянул свою руку Ерёма.
— Будем знакомы.
— Будем.
— Чё куришь?
— Мальборо. Будешь?
— С удовольствием.
Закурив, они пошли обратно.
— Я слышал, ты в налоговой работаешь? — спросил Олег.
— Работаю.
— Ну и как?
— Нормально.
Разговаривать было не просто, переступая через желтые высокие кочки — сбивалось дыхание, но Олегу нужно было завязать разговор, и он продолжал.
— Я так понял, у тебя там должность хорошая.
— Ну, в общем, да. Хотя как посмотреть.
— Слушай, есть одна тема — очень интересная! Может, после переговорим? — предложил Олег.
— Давай переговорим.
— Можно хорошо заработать! — Олег остановился и повернулся к Ермолаю (Олег шёл немного впереди).
Ермолай тоже остановился, посмотрел прямо в глаза Олегу, оттянул вниз уже мокрый от дыхания и белый от инея ворот свитера, вытер рукой сырой подбородок и серьезно сказал:
— Я понял.
Через секунду они зашагали дальше, уже молча.
Мужики нарубили сколько надо стволов и стаскали их к машине. Обмозговав что и как делать, приступили к работе. Подложили поперек дороги самый толстый ствол, подогнали под мост несколько длинных жердей, навалились гуртом, приподняли машину,… но колеса остались в воде.
— Хрена ли вы под мост суете, дятлы! — возмутился Вичик. — Вы под рессоры суйте — тогда колеса поднимутся.
— Под мост тоже надо.
— Ну, одну под мост, а остальные под рессоры — чтобы можно было под колеса подложить. А так они у вас остались в воде. Толку-то?
— Витя прав, — согласился Батя. — Давай, мужики, колеса поднимать.
Перекинули бревна, как надо, зацепили, как надо, приподняли вначале одну сторону, подложили под колеса стволы, потом тоже сделали с другой стороны. Машина встала на твердую опору.
— Во! Другое дело!
— Давай, Семеныч, потихоньку. Не спеши.
— Вырви её с первого раза, Боря! А то уже всё заебло!
— Борис, тихонько, руль выправи, заднюю и сразу влево — на бровку.
— Чё вы Борю учите — сам разберётся!
Боря сделал всё как надо. Выскочил Боря, вырвал машину. Фу ты, ну ты — повезло! А то сидели бы здесь до морковкиных загодей!
— Перекур, мужики, только в темпе. Назад через Еловку пойдем. — Распорядился капитан.
— Перекусить бы надо, и брызнуть на дорожку, — предложил Валька Микумин. — Не брызнули — вот и засели! Давай, Макарыч, для сугреву.
— Хорошо. — Ответил тот.
Время пошло — Микумин нарезал в кунге сало и хлеб: