— Запах леса, — как-то невнятно пробормотал я.
О боже.
— Нет, нет, нет, — беззвучно повторял я про себя.
Ты мне нравишься. Вполне себе.
— Придурок, — прошептал я.
Я нравился ему вполне себе. Вполне себе. Вот козел. Ладно, пускай я опять по глупости обнажил перед ним душу, но почему он не мог просто промолчать? Или просто сказать мне правду? «Вполне себе»? Ну кто еще, блядь, мог додуматься до такого дерьма?
— Вот, — услышал я грубый голос.
Нет.
Блядь.
Не может быть.
Нет, это невозможно. Этого просто не могло быть. Мое везение абсолютно, решительно, точно не могло быть настолько плохим. Не могло, и точка. Ради всего святого, меня же зовут Лаки. Это должно хоть что-то значить.
Но звук бутылки с водой возле моего уха говорил об обратном.
— Тебя здесь нет, — пробормотал я. — Ты. Не. Здесь.
— Выпей это, иначе у тебя будет обезвоживание. На тумбочке аспирин. На той, что справа от тебя. Единственной.
Я протянул руку, потому что знал, — мне конец, что бы ни сделал. Может быть, мне повезет, и я утону, пока буду пить. Пластик бутылки был холодным на ощупь, но от смущения меня охватил жар.
— Бутылка уже открыта, — тихо сообщил Зак.
Мне захотелось послать его. То есть он мог быть достаточно предусмотрительным, чтобы открутить крышку с этой чертовой бутылки, но не мог придумать реплику, чуть менее снисходительную, чем «ты мне нравишься…»?
Мне удалось удержать язык за зубами, и я сделал несколько глотков воды. Как только рот стал меньше напоминать Сахару, я почувствовал кисловатый привкус рвоты. Я застонал, когда понял, что образ меня, блюющего рядом с пикапом Зака, был не просто плодом моего буйного воображения.
— Что не так? — спросил Зак.
Я все еще не открывал глаза, но, когда кровать прогнулась и теплая, твердая ладонь прижалась к моему лбу, подскочил.
Открыв глаза, я увидел, что Зак хмурится.
— Ничего, — выдавил я из себя. — Все прекрасно. Просто чертовски идеально.
Я сделал еще глоток воды и оглядел комнату. Было ясно, что это номер в мотеле. Не особенно дешевый, но и не роскошный. Просто… обычный. На стуле лежала зеленая холщовая вещевая сумка, но это было все, что я увидел. Не было ни одежды, ни личных вещей, таких как мобильный телефон или планшет, ни какого-либо беспорядка, свидетельствующего о том, что в комнате кто-то жил.
— Смахивает на утро после дешевого свидания в мотеле, — пошутил я, хотя ничего смешного в этой ситуации не было.
Зак, одетый в джинсы и черную футболку, идеально облегающую его тело, проследил за моим взглядом.
— Я люблю, чтобы все было просто, — только и сказал он.
Я рассмеялся, хотя голова от этого разболелась еще больше.
— Да, это так, — согласился я. — Уверен, мои отцы оценят, что ты не выходишь за рамки бюджета.
Я сделал движение, чтобы встать с кровати, но не успел свесить ноги, как Зак схватил меня за руку и прижал обратно к изголовью. Его глаза сверкали гневом.
— Повторяю в последний раз: я здесь по работе. И эта работа — не ты. Если я еще раз услышу, что ты так говоришь о своих отцах или обо мне…
— То что? — огрызнулся я.
Мое терпение в этой ситуации подходило к концу.
Я ожидал, что Зак будет угрожать мне, и готовился к этому. Но когда угроза прозвучала, оказался к ней совершенно не готов. Потому что рейнджер решил наклониться ко мне, оказавшись практически у моего лица. Я мог разглядеть каждое вкрапление в его прекрасных глазах. Из-за изголовья кровати мне совершенно некуда было отодвинуться. Впрочем, я не был уверен, что сделал бы хоть малейшее движение даже при наличии возможности.
— Не дави на меня, — прорычал он.
Это было совершенно бесполезное требование в мой адрес. Зак не знал, что за годы, прошедшие с тех пор, как покинул дом, я стал адреналиновым наркоманом. Я жаждал опасностей и приключений, а Зак был и тем, и другим, и даже больше. Мне отчаянно хотелось узнать, что произойдет, если подтолкну его к краю. Получится ли у него наконец-то завестись? Не случайно, как после приступа посттравматического стрессового расстройства, а сознательно, ослабит ли он жесткий контроль над собой.
— Или что? Ты меня отшлепаешь? — Я выдержал паузу, а затем добавил — Осторожно, мне может понравиться.
Если бы не смотрел в глаза Зака, когда произносил это, я бы пропустил кое-что в его взгляде. Настолько мимолетными оказались эмоции.
Это были чистый голод и желание. Я несерьезно отнесся к шутке о шлепках, но увидеть реакцию Зака стало подобно озарению в голове.
Во-первых, нельзя было отрицать, что такой взгляд означал. Мужчина действительно хотел меня. Даже если я ему просто «нравился вполне себе», он не мог отрицать желание своего тела.
Во-вторых, это означало, что Зака привлекают и мужчины. Я замечал его неоднозначные взгляды, когда стал старше, но они всегда оказывались настолько мимолетными, что не был ни в чем уверен. После катастрофической рождественской ночи, когда я поставил на кон свое сердце ради него, он сказал, что я его не интересую. Тогда я решил, что это было таким способом Зака сказать мне, что он не гей и не би.
В-третьих, я получил подтверждение того, что неправильно подходил к отношениям с Заком. Таскался за ним без устали, но мне и в голову не приходило, что, возможно, он сам захочет преследовать меня. Но я знал, что этого недостаточно. Если я хотел получить шанс с Заком, должен был дать ему дополнительный толчок. А если мне все же удастся перевести мужчину за черту, которую тот сам начертил на песке, придется смириться, что это, скорее всего, будут очередные отношения в духе Дэвиса Тизли.
Неужели я действительно готов снова отдать так много себя? Даже если это будет ради единственного мужчины, по которому тосковал годами? Но, может быть, именно поэтому мне и нужно это сделать. Может быть, это единственный способ двигаться дальше и найти хорошего парня, который будет относиться ко мне так, как я нуждаюсь, как заслуживаю. Если освобожусь от Зака, то, возможно, смогу, наконец, впустить в свою жизнь кого-то еще.
В голове зазвучали тревожные звоночки, что играю с огнем, но мне было все равно. Даже если удастся лишь дать понять Заку, что я больше не тот ребенок, которого он отверг, это будет того стоить. Я уже понял, что лягушат на свете больше, чем принцев[1]. Безнадежно влюбленный подросток во мне всегда будет видеть в Заке принца. Может быть, если все-таки спровоцирую его, мое сердце, наконец поймет, что он действительно не более чем лягушонок.
Я почти услышал, как Зак зарычал, и, признаться, был разочарован, когда он отодвинулся от меня. Он все еще удерживал меня за руки, но хватка ослабла. Я понял, что выиграл этот раунд, хотя на самом деле не хотел этого. Странно, но теперь, когда представил, как лежу на коленях мужчины и его большая ладонь опускается на мою голую задницу, я не мог выбросить из головы эту картину.
Пришло время немного подразнить медведя. Борясь с непонятным ощущением в животе, я сделал еще глоток воды, не забыв провести влажным языком по губам. Оставалось только не станцевать победный танец, когда взгляд Зака упал на мой рот. Он медленно отпустил мою руку и, не вставая с кровати, отодвинулся на максимально возможное расстояние.
Я воспользовалась этой возможностью, чтобы высунуть ноги из-под одеяла. На мне не было джинсов, и, если несколько минут назад это знание могло бы сдержать мои действия, то теперь я собирался использовать его в своих интересах.