— И ты винишь себя в том, что с ними случилось, — сказал я, больше для того, чтобы Зак не замолчал, чем для чего-то еще.
Как бы мне ни хотелось заверить его, что он ни в чем не виноват, я знал, — это только разозлит его. Он на самом деле винил себя, и только сам мог изменить это мнение.
— Камински только что женился и они с женой ждали ребенка, Мак был отцом пятерых детей, а Теллер — единственной опорой для двух младших сестер после того, как они потеряли родителей в автокатастрофе годом ранее. Да, это моя гребаная вина, потому что у меня был не один шанс вытащить их оттуда.
— Что случилось бы, если бы ты нарушил приказ? — спросил я.
Зак пожал плечами.
— Дисциплинарное взыскание. Возможно, меня бы понизили в звании, а возможно, уволили с позором.
— Ты сказал, что это была подстава, — осторожно заметил я. — Если эти люди хотели сделать кровавое шоу, используя тебя и твою команду, позволили бы они вообще вам выбраться оттуда? — Зак взглянул на меня, явно озадаченный вопросом. — Если они использовали журналиста, чтобы заманить американских солдат и убить вас или взять в заложники, ты не думаешь, что у них были продуманы все пути отхода? Так что, даже если бы вы отменили зачистку, существовала ли вероятность, что это помогло бы вам спастись?
Зак отвел взгляд и уставился в потолок. Его челюсть задрожала, он перестал поглаживать мою ладонь и начал нервно постукивать по ней кончиком пальца.
— Я не знаю, — наконец, ответил он спустя минуту.
— А ты бы умер за них, Зак?
Он лишь однократно кивнул. Я не стал продолжать, потому что уже буквально видел, как вращаются колесики в его голове. Вместо этого положил голову ему на грудь и прижался изо всех сил. Прошло немало времени, прежде чем его тело расслабилось, а постукивание по моей руке прекратилось и перешло в нежную, ритмичную ласку. Мое собственное тело начало освобождаться от напряжения, впервые с момента, как проснулся от стонов Зака.
Дождь бил по крыше хижины. Когда мы только добрались сюда, я надеялся найти сухие дрова, но из-за травмы Зака и непогоды времени не было. Теперь дрова стали слишком влажными, чтобы развести огонь. Термоодеяло из фольги не давало нам окончательно замерзнуть, но практически не согревало. Весь вечер я старался выглядеть храбрым из-за Зака, чтобы он не беспокоился ни о чем, кроме отдыха, но по мере того, как один час переходил в другой, а затем в третий, мои худшие опасения начали сбываться. Это было одной из причин, по которой я не спал, когда Зака начал одолевать кошмар, переросший в полноценную паническую атаку.
— Зак, — прошептал я.
С одной стороны, мне не хотелось будить его, но с другой — я с ужасом думал, что делать дальше. Меня много готовили к подобным событиям, но всегда с собой был определенный запас ресурсов. Мы улетели так быстро, что я буквально не успел ничего взять, кроме нескольких жизненно важных предметов.
Свободная рука Зака переместилась на мою спину, и пальцы пробежались по позвоночнику. Мы оба были почти полностью обнажены, но в этом действии не было сексуального подтекста, и я не воспринимал его как таковое. Зак хотел утешить меня, и именно это он и делал.
— У нас достаточно еды, чтобы продержаться несколько часов. У меня есть таблетки, чтобы очистить воду, но если пожар снова изменит направление и нам придется идти дальше на север…
— Тогда мы так и поступим, — твердо сказал Зак. — Мы все решим, Лаки. Ты дал мне обещание, помнишь?
— Какое обещание? — спросил я.
— Когда сказал, что я хочу поиграть в героя. Я намерен требовать с тебя сдержать обещание.
В голосе Зака угадывалась улыбка. Это было так неожиданно. Не отрываясь от его торса, я приподнял голову и посмотрел ему в глаза. Его взгляд был измученным и болезненным, но в нем читался некий задор.
— Договорились, — сказал я.
Зак не произнес никаких волшебных слов, которые автоматически исправили бы все, но осознание того, что он рядом, и мы вместе разберемся с происходящим, было именно тем, что мне было нужно.
— Тег выяснит, куда мы направились, — сказал Зак. — Возможно, это займет у него какое-то время, особенно если он и команда будут проводить больше спасательных операций по мере распространения огня, но он разберется. А нам нужно просто продержаться до тех пор. Этот дождь, надеюсь, приостановит распространение огня, но, если нам придется подниматься дальше на перевал, мы придумаем, как это сделать. Мы уйдем с этой горы, Лаки.
После этого напряжение в моей груди значительно ослабло, но, как назло, переместилось в другую часть тела, когда Зак продолжил ласкать мое лицо. Я посылал своему члену безмолвные предупреждения не реагировать. Это было последнее, что мне было нужно, но Зак, похоже, не замечал реакцию на свои прикосновения. Я знал, что пройдет совсем немного времени, прежде чем он почувствует результаты своих нежных ласк.
— Я должен пойти проверить… — начал я, пытаясь отодвинуться от Зака, но он заставил меня замолчать, внезапно оказавшись на мне сверху.
На нас обоих было нижнее белье, но мы с таким же успехом могли быть голыми, потому что я чувствовал жар его члена через тонкую ткань. Я задыхался, будто только что пробежал марафон. Зак навис надо мной, его глаза потемнели от каких-то неизвестных эмоций. Я инстинктивно положил ладони ему на бока, но это было единственным движением, которое сделал. Зак обхватил рукой мою шею. Его большой палец провел по линии челюсти, затем по щеке. Меня больше не волновало, что мою эрекцию невозможно скрыть. Все, чего я хотел, — чтобы Зак взял то, что принадлежало ему.
То, что всегда принадлежало ему.
И всегда будет принадлежать.
Его взгляд был темным и напряженным. Я не мог понять, о чем он думает, но не хотел отводить глаза. Хотел, чтобы Зак точно знал, что я нахожусь именно там, где должен быть. Мое тело уже изогнулось, чтобы подстроиться под него, и я ощутил разочарование, когда Зак отстранился, а затем лег рядом.
— Поспи, — мягко сказал он. — Я пободрствую некоторое время, чтобы ты не беспокоился, что я причиню тебе боль.
На кончике языка застряли слова — я знаю, что он никогда не причинит мне боли, но сердце не давало произнести ни звука, потому что знало другое. Зак был способен причинить мне боль, даже не желая. Он мог сокрушить меня одним словом или убить взглядом. Точно так же, как мог завладеть мной лишь поцелуем или прикосновением.
Несмотря на страх того, что может произойти, если не придет помощь, я легко заснул в объятиях Зака. Я пытался настроить внутренние часы, чтобы проверить его рану, но, когда мои уставшие глаза открылись в следующий раз, он легонько тряс меня. В хижину проникал солнечный свет, и завывающий ветер утих.
— Лаки, милый, просыпайся. Они здесь. Они нашли нас.
— Что? — спросил я, пытаясь покрепче прижаться к телу Зака.
Его кожа наконец-то стала теплой, а не прохладной. Но и не горячей. Это означало, что у него не поднялась температура. Именно этот факт заставил меня открыть глаза. Я сел и сразу же принялся осматривать рану, с облегчением вздохнув. Новой крови на повязке не было.
— Слава богу, — тихо сказал я.
Повернувшись, я увидел голодный взгляд Зака и сел так быстро, что одеяло соскользнуло с тела, открыв полный обзор моей наготы. Желание в глазах мужчины было не скрыть. Моя потребность в нем была настолько сильной в тот момент, что я навис над ним, оставляя выбор — полностью лечь на спину или продолжать приподниматься на локтях.