Я упал животом на хрустящую простыню, сгребая ткань в горсть, и в отчаянии выпятил задницу.
— Пожалуйста, — стонал я в край подушки.
Горячая ладонь резко опустилась на мою задницу, заставив удивленно вздохнуть. От этого шлепка член затвердел еще больше, и я стал тереться о кровать.
— Боже, какая попка, — пробормотал Зак себе под нос. — Я часами думал о том, как буду смотреть на твою голую задницу, дрожащую под моими прикосновениями.
Зак схватил каждую из моих ягодиц и сжал, разминая и раздвигая их так дерзко, что мое лицо запылало от смущения. Он отшлепал меня снова, по разу каждую половинку. Удары были достаточно сильными. Я подумал, не остался ли на моей бледной коже красный отпечаток большой ладони Зака и надеялся, что след все же останется.
— Пожалуйста, — опять прошептал я.
Зак наклонился ко мне, и его щетина задела ухо.
— Тебе нравится, когда я тебя шлепаю?
Голос был таким глубоким, что по всему телу пробежала дрожь.
— О боже.
Мозг отключился, а яйца поджались к паху. Мне нужно было кончить. Я был готов умолять об этом.
— Ответь мне.
Я закрыл глаза и расстался с последней частичкой гордости, или самозащиты, или как там это называется. До этого я не хотел казаться слабым, слишком юным или нуждающейся в помощи. Но пришло время сказать правду.
— Да, — вздохнул я. — Мне нравится, когда ты забираешь контроль.
Теперь настала очередь Зака вздрогнуть. Я услышал его стон и почувствовал вибрацию от него на спине. Должно быть, мои слова что-то зажгли в нем, потому что уже через несколько секунд он плотно занялся мной, целуя и покусывая шею, плечи и позвоночник, а мозолистые пальцы проникли в мою попку, нанося смазку. Нежные губы отвлекали меня от поступательных движений пальцев внутри, пока ощущения не стали слишком сильными и захватили все тело.
Каким-то образом Зак догадался, что я вот-вот потеряю сознание. Он перевернул меня на бок и лег сзади, будто мы уже не занимались сексом, а просто наслаждались близостью друг к другу.
— Тебе хорошо? — спросил Зак, крепко обняв меня.
И наконец, наконец-то, я почувствовал, как его член упирается в мою дырочку.
У меня вырвался вздох облегчения, а на глазах выступили слезы. Каждое нервное окончание на коже напряглось и завибрировало, готовое к разрядке, которую обещали движения Зака. Он раздвинул пальцами ягодицы, растягивая меня еще сильнее, и я изо всех сил старался не забывать дышать и расслабиться для мужчины рядом с собой. Он продолжал бормотать ободряющие слова мне в шею.
— Зак, — прошептал я, как будто он каким-то образом мог понять, что я хотел сказать.
— Ш-ш-ш. Я держу тебя.
Наконец, он вошел до конца, и я почувствовал, как волосы на его лобке щекочут кожу моей задницы. Зак обхватил меня за бедро, а затем скользнул дальше, чтобы взять мой ствол.
Я не понимал, сколько времени прошло с тех пор, как Зак вошел в меня и крепко сжал мой член, доведя меня практически до исступления, но смутно помнил ощущение горячей спермы на пояснице и грубый, отрывистый звук своего имени, отразившийся от стен комнаты, прежде чем испытал оргазм, который можно было назвать лишь умопомрачением. Я чувствовал теплое дыхание Зака на спине, когда он осыпал невесомыми поцелуями мой позвоночник и плечи. Но когда он потянулся и захватил мой рот нежным поцелуем, томное удовлетворение во мне вдруг сменилось напряжением и неуверенностью.
Точно… прощальный поцелуй.
На глаза опять навернулись слезы, когда тепло Зака исчезло с моей спины, и он опустился на кровать позади меня. Я заставил себя осторожно сесть. На стены комнаты падали тени, пока я искал свою одежду. Я двигался медленно, стараясь не потревожить Зака. Может, он и не хотел, чтобы я оставался в его постели на ночь, но был достаточно вежлив, чтобы подвезти меня до дома. Но сегодня мне действительно нужно было прогуляться пешком. Это помогло бы взять эмоции под контроль, прежде чем вернусь домой в бунгало и в свою холодную, слишком пустую постель.
Мой бесшумный побег проходил успешно, пока в углу комнаты не зажегся свет. Сначала я подумал, что Зак включил его, но, взглянув на лампу, понял, что та управлялась таймером.
Потому что он не хотел рисковать, засыпая в темноте…
Напоминание о том, что Зак боится темноты, разбило мне сердце, и я перевел взгляд на него. К моему удивлению, он сидел в постели и тоже смотрел на меня. Выражение его лица было нечитаемым.
— Прости, — неловко пробормотал я, натягивая штаны. Прохлада спермы на животе заставила вздрогнуть, но мне удалось сохранить нейтральное выражение лица. — Не хотел тебя будить.
Губы Зака сжались в тонкую линию. Я не мог понять, чем вызван его явный гнев. Может, я недостаточно быстро шевелюсь, чтобы убраться?
Я поспешно стал искать футболку.
— Можешь не переживать об этом, — пробурчал Зак, поднимаясь с кровати. Если бы его раздражение не было столь очевидным, я бы с удовольствием разглядывал его задницу, пока он натягивал джинсы. — Я отвезу тебя домой, — грубо сказал он.
— Нет, все в порядке. Я могу дойти пешком. Уверен, ты устал, — пробормотал я.
Как, черт возьми, за несколько минут все превратилось из и легкого и приятного в такое запутанное?
— Честно говоря, Зак…
— Честно? — сердито повторил Зак. — Точно, — выплюнул он, поднимая с пола рубашку.
— И что это значит? — спросил я в замешательстве.
— Это значит, что если у тебя проблемы с тем, кем я являюсь, то будь мужиком и скажи об этом.
Это было подобно пощечине.
— Твои правила… — начал я, но Зак прервал меня.
— Это всего лишь немного гребаного света, — прорычал он, бросив взгляд на лампу в углу. — Если тебя это так беспокоит, надо было просто сказать, а не притворяться…
— Притворяться? — Я практически кричал, наконец-то поняв, что так расстроило Зака. Я скомкал футболку в руках, но вместо того, чтобы сесть на край кровати, забрался на нее с ногами. В таком положении я оказался выше Зака, когда тот повернулся ко мне лицом. — Мне плевать на свет, придурок, — огрызнулся я. Если ты хоть на секунду думаешь, что я воспринимаю тебя как «неполноценного», потому что тебе нужно немного света, чтобы спать, то ты ни черта обо мне не знаешь! — Я швырнул в него футболку, но та, конечно, лишь врезалась в его грудь и тихо упала на пол. — Я считаю тебя самым храбрым, сильным, добрым человеком… — начал говорить я и тут же задохнулся, когда Зак сбил меня с ног.
Я с грохотом упал на кровать, он оказался на мне, и его губы прижались к моим.
Конечно, я все еще злился, но как только наши языки встретились, забыл о причине. Через несколько секунд я уже стонал и выгибался под ним, и когда он оторвался от моего рта, едва мог дышать.
— Останься со мной на ночь, — мягко попросил Зак, не сводя с меня глаз. — Если будет гореть свет, я не причиню тебе вреда…
Я покачал головой в недоумении. Неужели он действительно думал, что меня это волнует?
— Твое правило… — начал я, но он прервал меня еще одним горячим поцелуем.
— Останься, — повторил он.
От неуверенности в его голосе у меня перехватило дыхание. Когда Зак рассказывал о своих правилах, он четко сформулировал одно из них — никаких обнимашек или сна в объятиях друг друга…
Я посмотрел в сторону лампы. А что, если… если это конкретное правило вообще не имеет отношения к тому, чтобы спать в объятиях друг друга? Что, если за этим стоит нечто большее? Возможно, Зак пытался таким образом сохранить собственное достоинство в глазах партнеров? Он сразу же обвинил меня в том, что у меня проблемы со светом, который горит всю ночь. Черт, он даже горько шутил, что его наградили медалью за то, что боится темноты. И если одно правило оказывалось под вопросом, как насчет всех остальных? Я почувствовал, как Зак напрягся в моих объятиях, и понял, — это из-за того, что слишком долго не отвечаю. Я притянул его голову обратно, припал к его губам и целовал его до тех пор, пока не почувствовал, как его тело расслабилось.