— Вау, — сказал он, потянувшись, чтобы заключить меня в объятия. — Похоже, тебе нужно не только пиво. Как насчет обнимашек?
Я рассмеялся и прижался к нему.
— Ты даже не представляешь. В следующий раз я приму твое предложение поехать со мной.
Пока он крепко обнимал меня, я заметил пикап Зака, припаркованный под странным углом на нашей подъездной дорожке.
Не успел я подумать о мужчине, как мгновение спустя тот появился прямо передо мной.
— Хэй, — сказал он. Я продолжал тупо переваривать тот факт, что он находился здесь, передо мной. Мое глупое сердце подскочило к горлу. Я уставился на Зака, не в силах отвести взгляд. — Мне нужно с тобой поговорить, — пробурчал он.
Ни «как ты», ни «я по тебе скучал», просто очередное требование. Прежний я ухватился бы за эту возможность, не заботясь о сохранении рассудка. Но я провел большую часть недели, заново переживая тот момент в номере мотеля, когда сказал все, а Зак не ответил ничего. Я снова вывернул перед ним душу, а он лишь отмахнулся от меня, словно от назойливого насекомого, которое нужно было раздавить ногой. За все это время он не удосужился ни позвонить, ни написать. Но сейчас он захотел поговорить?
— Думаю, не стоит — пробормотал я, отвернувшись от него и намереваясь найти безопасное место в доме.
— Лаки! — прорычал Зак, явно раздосадованный.
Кэл отошел в сторону, а несколько человек, столпившихся вокруг нас, украдкой пытались наблюдать за шоу, потягивая свои напитки. Я остановился и повернулся, а затем направился обратно.
— Ты действительно хочешь сделать это здесь? — сердито спросил я. — Это маленький город, Зак. Ты чихаешь, а люди в хозяйственном магазине говорят: «Будь здоров». Я сказал тебе все, что должен был, и у тебя были все шансы ответить. — Я перешел на шепот и добавил: — Не волнуйся, я не рассказал о нас ни единой живой душе, так что твоя репутация в полном порядке. Уходи. Это то, что у тебя хорошо получается. — Я вздохнул, осознав болезненность своего укола. — Просто уходи, Зак. Я прослежу, чтобы люди подумали, что ты просто выпил лишнего или что-то типа того.
Я развернулся на пятках, чтобы успеть убежать до того, как разрыдаюсь, но остановился, услышав позади столь знакомый властный тон:
— Лаки Рид!
Повернувшись обратно, я увидел, как Зак забрался на один из столов для пикника неподалеку.
— Какого черта? — сказал я, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Лаки, — продолжил Зак настолько громко, будто желал, чтобы его услышал весь мир. — Я хочу тебе кое-что сказать.
Я обернулся и посмотрел на всех собравшихся на ежегодную вечеринку моей семьи по случаю Дня Независимости. Гости прекратили свои занятия и уставились на сурового армейского рейнджера, возвышавшегося над ними на столе.
Но сам рейнджер смотрел только на меня.
Солнце светило на него огромным прожектором, подчеркивая заросли щетины и темные круги под глазами. Я боролся с желанием подойти к Заку и обнять его.
Но мне было не место рядом с ним. Он ясно дал это понять.
— Лаки, — повторил он, и на этот раз его голос надломился. Зак прочистил горло. — Несколько лет назад я сказал тебе, что мне надоело, что ты всегда рядом. Я… — Он огляделся по сторонам, словно осознавая, как много людей присутствуют здесь, наблюдая за моим позором. Лицо запылало от воспоминания о ночи рождественской вечеринки. Я заметил, как Кэл подался вперед, собираясь что-то сказать, но я поднял руку, жестом останавливая его. Если кто-то и должен защищать меня, то только я сам. Но, прежде чем я успел что-то сказать, Зак продолжил. — Я солгал тебе, — сказал он, снова встретившись со мной глазами. В них было столько боли и печали, и я подумал, что мое сердце сейчас выскочит из груди. — Мне никогда, никогда не было плохо от того, что ты рядом. С того момента, как мы встретились, ты приносишь в мою жизнь свет, который, как мне казалось, погас навсегда. Я хотел того, что ты предложил мне той ночью. Я хотел этого чертовски сильно. — Зак прикрыл лицо ладонями, прежде чем снова посмотреть на меня. — Черт, я не знаю, как правильно это делать, — признался он, и, заметив в толпе детей, добавил: — Простите, дети, не говорите плохих слов, потому что это… плохо.
Мое сердце едва не разорвалось на части, когда Зак беспомощно посмотрел на меня. Я направился к нему, не замечая, что люди расступаются передо мной, как Красное море перед Моисеем, и собрался тоже забраться на стол для пикника. Зак протянул руку, чтобы помочь мне.
— У тебя неплохо получается, — сказал я, улыбнувшись сквозь слезы. — Я положу за тебя деньги в штрафную коробку.
Зак рассмеялся и заметно расслабился. Он держал мою руку в своей, а другой гладил меня по щеке.
— Я так по тебе скучал, — тихо сказал он.
— Я по тебе тоже, — признался я, кивнув.
Люди вокруг нас словно исчезли, пока Зак ласкал мое лицо.
— Лаки, милый, ты — лучшее, что когда-либо случалось со мной, а я был таким глупцом. Таким эгоистом. Я получил дар твоей любви, твоего терпения и… я не заслуживаю тебя, — взволнованно сказал он. — Но я так хочу быть с тобой. Так сильно.
Зак глубоко вздохнул и выпрямился, потянувшись назад, чтобы достать что-то из кармана. Он поднял руку над головой, и я заметил в его пальцах что-то зеленое. Кто-то удивленно сказал:
— Это омела?
Другой голос спросил:
— Где, черт возьми, он взял омелу в июле?
Я подошел ближе, размышляя, действительно ли все это происходит.
— Лаки, — продолжил Зак. — Я люблю тебя. Очень сильно. — Он ненадолго опустил глаза, рассматривая свои ботинки. — Я доверяю тебе. Сердцем, душой, каждой частичкой себя. — Он поднял глаза. — Прости, что заставил тебя сомневаться в этом. Я всегда буду бороться за нас. Если ты по-прежнему хочешь…
— Да, — отрезал я и бросился в его объятия.
Когда я притянул его к себе для поцелуя, он без колебаний подался вперед, а затем наши губы встретились. Он обнял меня, целуя глубоко и нежно. Когда он отпустил меня, я лишился дыхания. Он прислонил свой лоб к моему.
— Я люблю тебя, — прошептал он.
— Я тоже люблю тебя, — ответил я.
Мой голос задрожал, когда я пытался смахнуть слезы. Вскоре наше внимание привлек шум, доносившийся рядом со столом.
— Мама! Мама, что ты делаешь? — услышал я возглас бойфренда Лолли.
Пожилая леди почти забралась к нам на стол для пикника.
— ЧТО? — крикнула она сыну.
Мужчина и тетя Лолли бросились к женщине, пока та не успела свалиться и сломать себе что-нибудь.
— ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ? — повторял Стив. — ОНИ МИРЯТСЯ!
— Я ЗАНИМАЮ ОЧЕРЕДЬ. У ВЫСОКОГО ЕСТЬ ОМЕЛА!
— ВАНДА, ОМЕЛА — ЧТОБЫ ОН МОГ ПОЦЕЛОВАТЬ ЛАКИ. ТОЛЬКО ЛАКИ!
Ванда выглядела до крайности разочарованной, когда позволила тете Лолли и сыну помочь себе спуститься на землю.
— Запомни этот момент, малыш, — сказал Зак, а затем коротко поцеловал меня, после чего я наблюдал, как мой восхитительный герой, армейский рейнджер, спрыгнул со стола, поднял омелу над головой и чмокнул Ванду в щеку, а затем с улыбкой вручил ей растение.
Несколько пожилых дам, а также несколько помоложе толпились у стола и кричали что-то вроде: «Я следующая!» и «Встаньте в очередь!». Я засмеялся, глядя, как Ванда прижимает омелу к груди и велит женщинам вокруг себя «встать в очередь».
— Хм, Лаки, — забеспокоился Зак, оглядывая растущую толпу.
— Добро пожаловать в Хэйвен, Зак, — сказал я с усмешкой.