— У нас сегодня раздельные Прорицания. Встретимся после них, полетаем? — предложил ему Гарри и, дождавшись ответного кивка, сразу засобирался: — Джинни меня зачем-то позвала, хочет встретиться. Я пойду, ладно?
Он ободряюще улыбнулся, поднялся и быстро исчез в дверях, а Драко испуганно посмотрел ему вслед. Он нисколько не сомневался, что рыжая ведьма попытается вернуть Поттера себе. Может быть, это и есть начало того самого конца, которого он постоянно ждал? Гордость и страх очередной потери ожесточенно боролись в нем, и, наконец, победило отчаяние. Малфой начал торопливо скидывать в сумку вещи, решившись просто посмотреть, но ни во что не вмешиваться, если того не потребуют крайние обстоятельства.
Гарри торопливо шел по коридору и с удовлетворением вспоминал смеющегося Малфоя. Кажется, он готов был пойти на что угодно, лишь бы тот подольше оставался таким же живым и настоящим. В серых тоскливых глазах так прочно поселились темные тени прошлого, что даже когда Драко улыбался, в его улыбке постоянно был привкус горечи. Гарри и сам не понимал, почему его так влечет к бывшему врагу. Просто чувствовал, что с каждым днем всё больше попадает в дружескую зависимость от Малфоя, всё больше тянется к нему, зачем-то норовит прикоснуться и невольно ищет того глазами, где бы он ни был. Защитить вредного и гордого слизеринца от всего и ото всех стало его навязчивой идеей. А от нечастых малфоевских благодарных взглядов как-то резко теплело в груди, словно наступала маленькая персональная весна. Гарри не понимал, зачем ему всё это нужно и к чему приведет их игра; просто, как обычно безрассудно, следовал за голосом своего сердца, полагаясь уже в который раз на его правоту.
В своем странном увлечении Малфоем он в эти дни и думать забыл про Джинни и очень удивился, когда получил от нее записку с просьбой о встрече. Почему-то ему даже в голову не пришло, что она может надеяться на возобновление статуса его девушки, ведь всё уже было сказано, и не раз. Но, как оказалось, у Джинни были на этот счет свои планы. Она поджидала его, сидя на подоконнике, в новой нарядной мантии, тщательно причесанная и даже подкрашенная.
— Привет. Хорошо выглядишь, — Гарри улыбнулся ей искренне и тепло. Несмотря на то, что они давно уже были не вместе, отношения у них оставались вполне дружескими.
Джинни попыталась улыбнуться ему в ответ, но лишь скривила губы в жалком подобии.
— А ты знаешь, что про вас с Малфоем ходят странные слухи? — внезапно выпалила она, не тратя времени на предисловия.
Гарри обреченно вздохнул и ухватился за ремень сумки. Значит, речь снова пойдет об этом. Его уже начинала изрядно утомлять эта кутерьма.
— Знаю, Джинни, — ровно сказал он. — Но если это не волнует меня, почему оно должно волновать тебя?
— Потому что я думала… я надеялась… — Джинни внезапно запнулась, залившись краской, но собралась с духом и упрямо продолжила: — Что однажды мы с тобой снова начнем встречаться. И эти слухи могут нам повредить.
На ее глазах выступили слезы, и Гарри осторожно дотронулся до ее рукава:
— Прости, Джин. Но мы больше не будем с тобой встречаться. Мы обсуждали это несколько раз, — мягко сказал он и с сочувствием посмотрел на бывшую девушку.
Джинни вспыхнула:
— А я тебе не верю! Даже после всех твоих: “Джинни, ты замечательная. И заслуживаешь самого лучшего, а не такого идиота как я. Который сам не знает, чего хочет”. Или “строй свою жизнь и не жди меня больше”, — передразнила она его раздраженным голосом и тут же добавила более спокойно: — Ты просто устал, Гарри… не успел разобраться в себе, — она попыталась выказать ему сочувствие, но невольно сорвалась на возмущенный возглас: — А тут он к тебе лезет!
Гарри засунул руки в карманы мантии и усмехнулся:
— Это я к нему лезу, Джин.
Джинни вскинула на него недоверчивые ореховые глаза:
— Но почему? Зачем он тебе? Я не понимаю.
— Я и сам не понимаю, Джинни, — признался Гарри. — Просто я не могу по-другому.
— Еще скажи мне, что ты на него и правда запал! — она чуть не плакала.
Но Гарри лишь покачал головой:
— Джинни, он теперь мой друг. И я не брошу его, кто бы и что ни говорил. Как не бросал никого из вас.
— Но меня-то ты как раз бросил, — она обиженно закусила нижнюю губу.
— Ты же сама знаешь, что это другое, — Гарри старался унять накатывающую тоску. Эти девчачьи выяснения отношений “любишь-не любишь” были просто невыносимы и, как показала практика, могли длиться часами. — Если тебе понадобится моя помощь, я всегда готов…
— Мне не нужна твоя помощь, — выкрикнула Джинни с досадой и быстро стерла текущие по щекам слезы. — Мне нужна твоя любовь! И твое сердце! — при этих словах Гарри невыносимо захотелось поднять лицо кверху и немного повыть. Кто бы знал, как его достали подобные разборки. Но Джинни не заметила его расстройства и продолжала увещевать: — Гарри, ты же знаешь, я ради тебя готова на все. Давай снова будем вместе. Помнишь, как хорошо нам было с тобой до войны. Мои родители так тебя любят…
— Джинни, я не могу! Этого больше не будет, — резко оборвал он ее на полуслове. Он терпеть не мог, когда она начинала играть на его симпатии к Молли и Артуру. — Ты должна понять. Ты мне как сестра! И давай на этом закончим.
Джинни отшатнулась от него так резко, словно он дал ей пощечину:
— Значит, сестра? Я — сестра?! — ее голос визгливо взлетел вверх. — А Хорек тебе тогда кто? — она возмущенно стискивала кулаки и раздувала ноздри. — Ты не имеешь права так себя с ним вести! Он наш враг и предатель! Как ты вообще можешь с ним общаться?
— Давай я сам буду решать, кто он мне и зачем, ладно? — Гарри тоже нешуточно разозлился и повысил голос. — Ты не можешь ничего от меня требовать, Джинни! И не смеешь его обзывать!
— Должен же хоть кто-то сказать тебе правду! Если ты сам об этом забыл, — она раскраснелась и нервно сдувала длинные пряди, непослушно падавшие на лицо. — Да ты знаешь, что вся школа говорит, что ты в него влюблен? Ты только послушай, как это звучит! Ты! Влюблен! В Хорька!
Ни она сама, ни Гарри в запале не заметили вывернувшего из-за угла Малфоя.
— И что теперь? — заорал ей в ответ доведенный до ручки Гарри. — Раз все так говорят, я должен его бросить? А носки вам не постирать? Шнурки не погладить?
— Да ты понимаешь, что все вокруг говорят, что вы два… что вы два…
— Педика? — Малфой подошел к Гарри и, демонстративно обняв его сзади за талию, сцепил руки в замок на его животе и положил подбородок ему на плечо. — Ты уж договаривай, Уизли, не стесняйся.
Джинни расширенными глазами смотрела, как Гарри, просветлев лицом, внезапно накрыл его руки своими, откинул голову назад и слегка потерся виском о светлые волосы. Вспыхнув и стирая кулаком безостановочно текущие слезы, размазывая по глазам черную тушь, она крикнула:
— Вы! Оба ненормальные! — покачнувшись, развернулась и бросилась прочь по коридору.
Гарри смущенно и с облегчением смотрел ей вслед.
— Ты извини, Поттер, я, наверное, это зря, — Драко осторожно высвободил руки, отпустил его и принялся спокойно поправлять на себе мантию. — Просто они меня все достали. Не ожидал, что ты мне подыграешь.
Он вскинул на Гарри насмешливый взгляд, и тот ответил ему такой же спокойной усмешкой.
— Нет, ты как раз кстати. Зато теперь я надолго избавлен ото всех неудобных вопросов, — Гарри уверенно кивнул ему, стараясь прогнать горечь от слов Джинни и странное смутное желание снова ощутить крепкие малфоевские руки на своей талии, и потянул его за собой. — Пойдем, Малфой. Раз уж наш с ней разговор вышел таким быстрым, так и быть, провожу тебя на Прорицания.
Драко презрительно фыркнул:
— Я тебе что, девчонка? — тем не менее, он позволил Поттеру закинуть руку себе на плечо и пойти рядом, оживленно делясь планами на сегодняшние полеты.
Драко с невероятным облегчением наслаждался теплом его руки, веселым голосом и радовался, как ребенок. Поттер, кажется, вовсе не собирался возвращаться к мелкой Уизли, заступался за него и даже не думал его бросать. Разумеется, Драко понимал, что поттеровские друзья не оставят попыток вернуть своего героя на путь истинный, но теперь у него появилась надежда, что Поттер еще на какое-то время останется рядом с ним как друг. Хотя бы как друг. Потому что мечтать о чем-то большем всё равно было глупо.