Фаталист хотел, чтобы я это видел. Что пока я боролся и сражался, другие просто сдались и продались, чтобы продлить своё существование. Все те культисты, которых мы не добили — они и теперь продолжали служить Безмолвному Ужасу, неся своё разлагающее слово в иные миры и готовя почву для вторжений. И в отличие от Крилоны, наш враг посылал невероятно много лазутчиков и действовал в тысячах миров одновременно.
Они были связаны между собой, запрашивали помощь, делились информацией и знаниями. Они были организованы, безэмоциональны и поэтому крайне эффективны. Иногда им удавалось предать миры тотальному уничтожению без войны. Они просто захватывали власть, а затем начинали внедрять законы и технологии, призванные уничтожить саму нацию изнутри. Через генетический код, через отравление атмосферы или изменение климата. Целые миры просто вырождались, а если нужно было поспешить… использовалось оружие массового поражения, а затем остатки поглощались подобными тварями.
— Кто-то держится дольше, — швырнув меня обратно на землю, произнёс Фаталист. — Кто-то меньше. Проигрываю все. Даже боги. Даже Крилона.
Поняв, что я всё ещё продолжал сопротивляться, несмотря на возрастающую нагрузку, Фаталист решил нанести подлый удар. Он дал мне надежду, показал, что Крилона ещё жива, а затем начал расширять видение. Там, высоко, на орбите планеты, находилась солнечная станция, которая создавалась как научный центр и координатор солнечного моста. Теперь это место было не оплотом знаний и прогресса, а тюрьмой.
Тюрьмой лишь для одного пленника, самой Крилоны, которая медленно превращалась в тень былой себя. Не передать словами ту боль, которую она испытывала, и никогда не понять человеку того, через что ей пришлось пройти. Ведь любой из людей умер бы куда раньше, но она сопротивлялась и из-за этого страдала ещё сильнее. Кожа её стала бледнее мела, ногти были разодраны в кровь от попытки прорваться сквозь стены, а разум охватило бесконечное безумие…
И это зрелище пошатнуло меня сильнее всего. Я не знал правда это или просто иллюзии Фаталиста, но воля покидала меня.
— Ты слабый. Ты грешный. Ты мерзкий, — отбивая ритм парада тлена и смерти говорил Фаталист. — Но можешь стать полезным. Смирись. Сдайся. Очистись. Стань лучше.
Но по каким-то непонятным даже мне причинам я не сдавался. Продолжал бессмысленную борьбу ради борьбы и, стеная, собирал осколки разлетающегося разума воедино.
— Взращенный быть оружием. Подсознательно ведёшь борьбу, потому что к этому дню тебя готовили все прошлые годы, — любопытно говорил Фаталист. — Ты отрицаешь логику и здравый смысл. Делаешь вопреки, ведь на большее ты не способен. Ладно, поговорим ещё раз через…
В этот момент Фаталист замолчал, а затем и вовсе поднял голову к небу, начав внимательно смотреть на тысячи путей. Он отследил не только меня, но и многих других посланников Крилоны. Только вдруг странная вспышка энергии пронеслась между нитями, связывающими миры воедино. Вдруг среди пустоты родилось удивление, а затем отвращение и даже страх.
— Ты разочаровываешь… — вдруг по всей планете пронёсся холодный голос пустоты, заставив сжаться Фаталиста и пасть того на колени.
— Простите меня, я… я…
— Оправдания не нужны. Исправь ошибку. Останови вторженцев.
Вторженцев? Это было какая-то шутка? Я не знал ответа, однако, находясь в подобном отчаянии, с яростью схватился за эту спасательную соломинку. Надежда росла, становилась больше и ярче, будто бы пыталась достичь хоть какого-то баланса с болью души. Но если это был обман… боль от потери ложной надежды уж точно сломала бы меня.
И всё же через считанные секунды тьма отступила от звезды и яркий свет осветил половину планеты, впервые достигнув поверхности с того злополучного дня.
— Александр, неужто ты уже сдался?! — я услышал решительный голос, полный осуждения.
Позади Фаталиста из солнечного моста, буквально рождаясь из чистейшего света, вышел магистр ордена Крилоны. Живой, уверенный, статный и великий, он смотрел на всех врагов свысока, и даже всепоглощающая тень Фаталиста становилось маленькой на фоне его ауры. Но что куда более важно… магистр держал в своей руке копьё Крилоны, могущественный артефакт, который вбирал в себя мощь Творца. Частица созидания служила навершием этого оружия, и благодаря ему магистр смог распалить поверхность звезды.
Грозное оружие, вобравшее в себя невероятную силу, находилось в руках простого смертного. И всё же именно его Крилона сочла достойным, передав всё собственное наследие. Этот выбор не был ошибкой, ведь магистр ордена множество раз доказал свою верность идеалам Крилона. На войне он разил тварей бездны, сражался словно лев и познал слабости врага куда лучше других.