А Чико, как верная собачонка, бежал за ним следом, поясняя на ходу:
— Она пришла, постучала и говорит, что хочет видеть сеньора Хименоса. Ну, я её и проводил, ведь я-то знаю, что она твоя сестра, Хуан.
— И что сеньор Хименос? — обернувшись, бросил Хуан.
— Он её выслушал, угостил ромом, но Марианна не пила. А затем предложил танцевать.
— Так что, она уже танцует? — остановившись, изумлённо воскликнул Хуан.
— Ну да, конечно. Они вдвоём с Сильвией, в паре, так ноги задирают, что мужчины с ума сходят и бросают к их ногам кучу денег.
— Дьявол! — проскрежетал зубами Хуан. — Так вот что она имела в виду, говоря, что сможет заработать не меньше меня, вот что… Это ужасно, ужасно! Я виноват во всём, только я!
— Что ты говоришь, Хуан? — закричал Чико.
— Да я говорю, не надо было этого делать.
— Чего делать?
— Отстань, Чико, а то я сейчас разозлюсь и не пойду в клуб.
— Ты что, пойдём, ведь сеньор Хименос…
— Да плевать я хотел на сеньора Хименоса и на всех прочих сеньоров, будь они неладны! — зло ругался Хуан.
А Чико был рад. Ведь он понимал, когда Хуан злится, значит он будет драться очень хорошо, будет драться по-настоящему, не жалея ни себя, ни своего соперника. Чико на ходу даже потирал от удовольствия руки, предвкушая то, каким замечательным будет сегодняшний бой, он уже предчувствовал, что его небольшие деньги могут удвоиться, ведь он-то поставит на Хуана.
Наконец-то Хуан и Чико добрались до клуба сеньора Хименоса. Уже издали было видно, что у клуба толпится множество мужчин, стоят экипажи. Многие курили, нервно переговариваясь, обсуждая предстоящий бой.
— А ну-ка расступитесь! — заверещал Чико и бросился впереди Хуана.
Собравшиеся у клуба знали голос Чико, поэтому расступились, ведь за ним торопливо шёл Хуан Гонсало, который сегодня будет драться, непобедимый Хуан Гонсало. Ведь его пока никто ещё не смог уложить на доски пола клуба сеньора Хименоса.
— Эй, Хуан, дерись! Молодчина, мы рады, что ты себя хорошо чувствуешь!
— Избей, покажи этому итальяшке, покажи макароннику, что такое испанец!
— Хуан, мы будем ставить на тебя, только на тебя!
Мужские руки трепали Хуана по плечам, по голове.
А Хуан шёл, насупив брови. Он слышал, как грохочет музыка, но ещё не видел Марианну. И пройдя сквозь толпу, он вдруг увидел голову Марианны и голову Сильвии.
Девушки весело отплясывали, держа друг дружку под руку.
Лицо Хуана передёрнула судорога, и он, расталкивая всех, бросился к сцене.
— Марианна! Марианна! — выкрикивал парень, расшвыривая мужчин, не понимавших, зачем это Хуан Гонсало лезет к сцене.
В конце концов, Хуану удалось пробраться к сцене сквозь плотную толпу болельщиков.
Марианна и Сильвия увидели парня и приветливо помахали руками.
Хуан остановился у самой сцены.
— Марианна! — громко закричал он.
Но девушка делала вид, что абсолютно ничего не слышит и не видит. Она продолжала задорно отплясывать.
— Марианна, — вновь закричал Хуан, — где твоё достоинство? Где? Зачем ты это делаешь?
Один из мужчин швырнул несколько купюр на сцену, и Марианна с Сильвией подошли к краю сцены, чтобы поднять их.
Всё так же весело пританцовывая, Марианна согнулась и прошептала Хуану:
— А где твоё достоинство, когда тебе каждый вечер вышибают мозги из твоей головы?
— Но это же совсем другое! — возмутился Хуан и стал расстёгивать пуговицы на своей рубахе.
Он так нервничал, что несколько пуговиц с треском оторвались.
Увидев, что пришёл Хуан Гонсало, сеньор Хименос и сеньор Рози заспешили к нему.
— Эй, где ты ходишь, Хуан? — закричал сеньор Хименос, обращаясь к кулачному бойцу. — Ты уже давным-давно должен был быть здесь.
— Да пошли вы все… — в сердцах обронил Хуан.
— Ты что-то сказал? — приблизил своё лицо сеньор Хименос.
— Я не буду драться, не буду! — выкрикнул Хуан и вскочил на сцену.
Марианна и Сильвия отпрянули в сторону.
— Иди сюда, накройся, Марианна, накройся, — Хуан набросил на Марианну свою длинную серую рубаху.
— Эй, послушай, Хуан, — миролюбивым голосом заговорил сеньор Рози, — ты что, не знаешь, сколько я на тебя поставил?
— А мне плевать, сколько.
— Очень много. И слушай, парень, если ты выиграешь, то я поделюсь с тобой.
— Не понял, — наклонив голову, пристально взглянул на сеньора Рози Хуан.
— Да он говорит, — зашептала Марианна, — что если ты победишь итальянца, то сеньор Рози поделится своим выигрышем.
— Не нужен мне его выигрыш.
— Эй, Хуан, кончай дурить! — закричал сеньор Хименос. — Я тоже поделюсь с тобой выигрышем, так что можешь не беспокоиться.