— Куда это они направляются? — спросил Гонсало у Пабло.
— На запад. Поговаривают, там будут раздавать землю.
— Раздавать? — спросил юноша.
— Да. Власти решили устроить гонки, и самые быстрые получат в награду по участку земли.
И вновь в душе юноши ожили надежды. Он вновь вспомнил Марианну, её мечту.
«А что если попытать счастья? — решил Хуан Гонсало.— Может и мне повезёт?»
Но он тут же, вспомнил о своём неудавшемся опыте карточного игрока.
«Нет, не пойдёт, — тут же передумал он, — деньги нужно заработать, землю купить. То, что приходит даром, точно так же уходит».
Он с тоской проводил взглядом вереницу фургонов, скрывшихся за пологими холмами.
«Может, кого-то из этих людей и ждёт счастье, но, сколько останется обманутых, разочарованных! Нет, я должен заработать деньги».
Через пару дней сборы были закончены. Рабочие погрузились в вагон, каждый занял своё спальное место — и небольшой паровоз потянулся на запад.
Хуан Гонсало лежал на верхнем ярусе и дремал. Он почти не прислушивался к разговору, который завёл Пабло со своим соседом Рафаэлем.
— У меня была женщина, — рассказывал Рафаэль, растирая затёкшую от долгого лежания руку.
— И что? — спросил Пабло.
— Она сказала, что у меня нет денег, и поэтому уходит от меня.
— И ты решил заработать?
— Не только из-за этого, в самом деле, если у тебя нет денег, ты никто, — повторил Рафаэль популярную в этих краях фразу.
— Деньги любят все, — философски заключив Пабло.
Хуан Гонсало, свесился с верхней полки и позвал Рафаэля.
— Ты думаешь, она дождётся тебя?
— Как бы, не так, — рассмеялся гигант. — Не успел я уехать на заработки, как она нашла себе владельца мясной лавки. И пусть тот был страшен, как дьявол, она решила выйти за него замуж.
— Ничего, Рафаэль, ты ещё найдёшь женщину, достойную тебя.
— Не знаю, — засомневался гигант, — мне кажется, эта проклятая стройка доканает меня.
— А я наоборот, — воскликнул Хуан Гонсало, — чувствую себя с каждым днём всё более сильным.
— Ты ещё молод, — вставил Пабло, — вот проживёшь с моё и тогда научишься прислушиваться к собственному телу. То там заболело, то там схватило… Когда я был молод, думал, всегда буду здоровым и сильным.
— Да ты, Пабло, и сейчас не выглядишь слабым.
— Это всё видимость, Хуан, я держусь в форме потому, что у меня есть работа. А стоит расслабиться, и я знаю себя — начнётся пьянство, и я мигом спущу, заработанные деньги.
И тут мужчины принялись мечтать о том, кто и как распорядится заработанными деньгами. Суммы, конечно же, были не ахти какими, и поэтому размаха не получалось. В лучшем случае, хватало на месяц запоя в обществе весёлых девиц.
— А я, — сказал Хуан Гонсало, — хочу купить землю.
— Для этого, парень, тебе придётся поработать пару лет.
— Ну и что, зато я знаю, куда пойдут мои деньги.
— Ну и знай себе, — разочарованно сказал Рафаэль, — ты рассуждаешь, как старик, ты пытаешься обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь, а кто знает, что нас ждёт впереди?
Хуан Гонсало пожал плечами.
— Мне хочется верить в лучшее.
— Лучшее — это весело провести время, — засмеялся Пабло и, закинув руки за голову, улёгся, чтобы вздремнуть.
Рафаэлю не с кем было беседовать, и он устроился поудобнее, накрывшись с головой одеялом.
Хуан Гонсало, лёжа на верхнем ярусе нар, смотрел на проплывающие пейзажи.
— Сколько земли, — шептал юноша, — и неужели мне здесь не найдётся места? Где-то же должен быть участок, который ждёт меня, ждёт моих рук, моего умения. Я смогу превратить пустыню в цветущий сад.
Юноша не заметил сам, как задремал. Каким-то непостижимым образом он незаметно для самого себя преодолел ту черту, которая отделяет явь от сновидения.
…
Он вновь увидел родные места, побережье океана и своего отца. Мужчина стоял на самом берегу и, заложив руки за спину, смотрел на морскую гладь.
Хуан Гонсало даже во сне удивился:
— Он же мёртв!
Но всё равно из его груди вырвался крик:
— Отец!
Сеньор Ортего обернулся, и даже тени удивления не возникло на его обветренном лице.
— А, это ты, Хуан Гонсало?
— Прости, отец, что я редко вспоминаю о тебе…