— А как же пуля? — спросил юноша.
— Они у меня есть готовые, а так их отливают вот в этой форме, — и Сальвадор показал своему гостю небольшие щипцы-тигель, состоящие из двух половинок.
Ещё немного порывшись в ящике комода, хозяин принёс пригоршню пуль. Он поставил винтовку прикладом на пол, сколько было сил, вдавил пулю в ствол, а затем, приставив к ней шомпол, стал бить по нему сверху молотком.
— Вот так-то, Хуан Гонсало. Она плотно войдёт в ствол, и уж когда ты выстрелишь, ни за что не промахнёшься.
Но в середине ствола пулю заклинило. Сальвадор ещё несколько раз постучал молотком, а затем передал инструмент своему гостю.
— Попробуй, может, у тебя получится.
И впрямь, пуля сошла со своего места и благополучно стала в конце ствольного канала.
— Наверное, его нужно испробовать.
Не стоит, — гордо сказал Сальвадор, — ружьё в полном порядке. Перед тем, как спрятать его в шкаф, я смазал весь механизм. Так что можешь не беспокоиться.
Юноша взвесил винтовку в руках. Весила она солидно.
— А теперь ты должен усвоить: ты не просто тот, кто убивает, ты мститель. А значит, ты благородный человек. Никогда не стреляй прежде, чем враг увидит тебя. Всегда, прежде чем выстрелить, ты должен окликнуть его. Вы должны встретиться глаза в глаза, только так ты, Хуан Гонсало, не сделаешься убийцей. Конечно, было бы ещё лучше, если бы ты вызвал его на поединок, но я боюсь, дон Родриго не согласится. Значит, решено, ты мститель.
— Да, — твёрдо ответил юноша.
— К тому же, ты борешься за свою землю.
— Да.
— Ты мстишь за смерть своего отца.
— Да.
— За сожжённый дом.
— Да.
— Значит, ты должен действовать не от своего имени, а от имени своего рода. Ты должен взять себе прозвище.
— Какое?
— Не знаю, — пожал плечами Сальвадор.
— А разве это обязательно?
— Все мстители должны иметь прозвище, давай, и мы придумаем тебе какое-нибудь.
Юноша задумался. Сколько он ни думал, ничего не приходило в голову.
Но тут, словно озарение нашло на старого Сальвадора.
— Тебя должны звать идальго Лунный Свет.
— Почему лунный? — шёпотом спросил юноша.
— Потому что ты должен действовать ночью. Ты будешь появляться из темноты, когда тебя никто не видит, окликать своего врага и… — Сальвадор приложил палец к губам.
— Да, — задумался юноша, — по-моему, вполне хорошее имя, я идальго, младший сын в семье, и Лунный Свет… Это звучит так красиво!
— А главное, правильно, — ухмыльнулся Сальвадор, — теперь ты можешь отправляться, чтобы совершить месть.
Но тут Хуан Гонсало заволновался.
— А если я не смогу справиться сам?
— Ну что ж, тогда тебя схватят и отдадут под суд.
— Я должен отомстить за своего отца! — гордо воскликнул юноша. — Я убью дона Родриго, чего бы это мне ни стоило.
— Лучше всего, если ты это сделаешь где-нибудь в лесу, подкараулишь его на ночной дороге. Тогда, возможно, тебе удастся остаться на свободе, тогда ты покинешь наши края, и о тебе расскажут у нас легенды. Все будут говорить, был такой идальго Лунный Свет, он и теперь где-то скрывается и все, кого обидят, будут думать: придёт идальго Лунный Свет и наведёт справедливость. Ты же хочешь стать человеком из легенды?
— Да, — кивнул юноша.
— Ну, так будь им. Вот тебе ружьё, — Сальвадор торжественно протянул Хуану Гонсало свою старинную винтовку.
— Но в ней всего лишь один патрон, — напомнил юноша.
— Ах, да, — засуетился хозяин дома.
Он достал ещё с дюжину картонных гильз, дал мешочек с порохом и пригоршню пуль. Всё это старик завязал в полотняный мешочек и подал Хуану Гонсало.
— Теперь ты настоящий идальго Лунный Свет.
И только, тут до юноши дошло.
— А как люди узнают, что это моё прозвище?
— Люди знают всё, — Сальвадор многозначительно поднял указательный палец.
— Нельзя же так, дядюшка Сальвадор, ехать с ружьём? Меня сразу же схватят.
— А мы его завернём, пусть все думают, мол, везёт человек какие-то палки или инструменты.
На столе вновь был развёрнут грязный холст, в него легли ружьё, длинный шомпол, небольшой молоток для забивания пуль.
— Только смотри, — наставлял своего юного друга Сальвадор, — заряжай ружьё заранее, иначе потом не успеешь. Пока начнёшь стучать молотком, тебя тут же обнаружат.
— Хорошо, дядюшка Сальвадор, я не буду испытывать винтовку. Раз вы говорите, что она отличная, значит, так и есть. Я убью его той пулей, которую вы собственноручно вложили в ствол.
— Вот и молодец.
Старик завязал свёрток тонкими кожаными ремнями и отдал Хуану Гонсало.