— Я очень хотел бы услышать, как вы играете.
— Вы это слышали сотни раз, дон Диего.
— Я прошу вас.
— Ну ладно, — вздохнула Марианна и с грохотом открыла крышку инструмента.
Она немного помедлила, занеся пальцы над клавишами, затем принялась играть фортепьянный этюд. Ей доставляло удовольствие на память воспроизводить замысловатые пассажи, пробегать ребром ладони по клавишам, извлекая из инструмента непрерывный каскад звуков.
Все заслушались, внимая её чудесной игре.
Прошло уже около получаса с того времени, как Хуан Гонсало осознал, где он и вспомнил, что с ним произошло в мельчайших подробностях. Досада и негодование на самого себя захлестнули юношу. Он понимал, что другого шанса отомстить дону Родриго ему, возможно, и не представится, понимал, пройдёт день или два и его отправят в тюрьму, где ему придётся дожидаться суда. И приговор, конечно же, не принесёт ему облегчения.
Он слышал шум голосов внизу, грохот подъезжающих экипажей. И вдруг внезапно всё стихло. Послышались звуки музыки, прозрачной и в то же время неистовой. Они подхлестнули Хуана Гонсало, заставили его напрячься и встать с кровати.
Он спустил ноги и, морщась от боли, поднялся. Раненая нога не желала слушаться. Вцепившись в спинку кровати, юноша пробрался к окну и выглянул на улицу.
На площадке перед дворцом собралась целая дюжина экипажей. Кучера, сбившись в кучку, курили и о чём-то оживлённо спорили. Один из мужчин поднял голову и взглянул в окно.
Хуан Гонсало отшатнулся, чтобы остаться незамеченным.
«Чёрт, тут слишком высоко, чтобы прыгать. Да у меня даже не хватит сил взобраться на подоконник».
Хуан Гонсало подошёл к двери и прислушался.
«Вроде бы никого рядом нет».
На всякий случай он постучал костяшками пальцев по дверному косяку.
Ни звука в ответ.
«Наверное, они даже не выставили охрану», — подумал Хуан Гонсало и толкнул дверь.
Но та не поддавалась.
«Закрыли на ключ!».
Юноша, держась за дверную ручку, присел и заглянул в замочную скважину: так и есть, ключ торчал в ней.
«Я должен выбраться отсюда. Возможно, мне удастся выскользнуть чёрным ходом. Внизу гости и дай бог, чтобы за разговором никто не услышал того, как я попытаюсь покинуть спальню».
Хуан Гонсало обмотал руку полотенцем и изо всей силы ударил в дверную филенку.
Жалобно хрустнуло дерево, на глянцевой поверхности двери появилась трещина.
«Ещё несколько ударов и я выломаю филенку. А тогда открыть дверь не составит труда».
А в это время Марианна играла этюды. Её руки легко проносились по клавишам, девушка по памяти воспроизводила сложные по исполнению мелодии.
Но головы подруг её матери были заняты мыслями, далёкими от тонкостей музицирования.
Донна Сантана, не отрываясь, смотрела на сеньора Кортеса, управляющего имением.
Она наклонилась к своей соседке и прошептала ей на ухо:
— Какой красавец, дон Диего!
— Да, этого у него не отнимешь, — вздохнула другая женщина, — если бы ему ещё и богатство, вот завидная партия была бы для одной из наших дочерей.
— Я думаю, — прошептала донна Сантана, — не пройдёт и полгода, как он посватается к сеньорите де Суэро, и донна Мария не сможет ему отказать.
Марианна в пол уха прислушивалась к разговору женщин. Этюды она великолепно знала наизусть и могла играть, не задумываясь.
Но тут до чуткого слуха девушки долетел грохот.
«Кажется, это наверху, — подумала Марианна и тут же догадалась, — наверное, это наш пленник пытается покинуть спальню».
И ей тут же вспомнилось, как она не раз, будучи наказанной, ещё ребёнком, выбиралась из запертой комнаты. То спускалась по решёткам винограда со второго этажа, то подбирала ключи.
И ей нестерпимо захотелось, чтобы Хуану Гонсало тоже удалось выбраться так, как удавалось выбираться ей в детстве.
Она внимательно, но очень быстро пробежалась взглядом по лицам присутствующих.
«Нет, никто из них ещё ничего не услышал. Нужно заглушить звуки, доносящиеся сверху», — приняла решение Марианна и, сменив музыку, резко ударила пальцами по клавишам.
Раздались звуки жаркой неистовой румбы. Гостиница наполнилась неудержимо-весёлой, громкой мелодией.
— Что такое? — забеспокоилась донна Мария.
— Это румба, — перекрикивая звуки инструмента, прокричала Марианна, — чудесная музыка, такую любят в Мексике.
— В Мексике? — переспросила донна Сантана.
— Слушайте, слушайте, это великолепная мелодия.
Женщины с недоумением переглядывались, донна Мария покраснела.