— …тринадцать, четырнадцать, пятнадцать. Поворачивайтесь! — прозвучал из тумана голос дона Родриго.
Хуан Гонсало обернулся и понял, что не видит даже силуэта своего противника. Лужайка утопала в тумане, в котором маячила лишь фигура помещика да секунданта дона Диего.
— Можете стрелять! — прозвучал не очень-то уверенный голос дона Родриго.
— Эй, где вы? — выкрикнул Хуан Гонсало, поводя стволом пистолета.
Из тумана раздался злорадный голос сеньора Кортеса.
— Сейчас, я сумею попасть и на голос!
Хуан Гонсало уже готов был выстрелить, как вдруг услышал какой-то странный шум — то ли грохот колёс экипажа, то ли кто-то тащил большую сломанную ветвь дерева.
В тумане возникли силуэты коней. Кучер испуганно натянул вожжи, и открытое ландо замерло возле Хуана Гонсало. Дверца распахнулась.
Марианна, сидевшая на сидении, крикнула юноше:
— Последний раз предлагаю, убегай! Другого шанса спастись, у тебя нет!
— Эй, что там происходит? — закричал из тумана дон Диего.
— Скорее же, залезай! — И девушка схватила Хуана Гонсало за плечо. — Ещё немного, и они нас схватят!
— Это ты, Марианна? — закричал дон Родриго, и Хуан Гонсало увидел, что тот уже бежит к ним.
— Скорее же!
Ещё окончательно не сообразив, что делает, юноша выстрелил в воздух и стал здоровой ногой на подножку.
Засвистел кнут, лошади рванули вперёд, и экипаж растворился в тумане.
— Что?! Где?! — кричал дон Родриго. — Эй, Марианна! — нёсся вдогонку его голос.
Дон Диего, чертыхнувшись, тоже разрядил свой пистолет в воздух.
— Убежал, мерзавец, трус!
— Моя дочь… — убивался дон Родриго.
Через несколько минут была снаряжена погоня. Но куда отправились беглецы, никто не имел понятия. Туман скрыл их, и они растворились в нём без следа…
Не доехав до портового города Эль-Ферроля совсем немного, Марианна распорядилась остановить экипаж.
— Ты должен переодеться, — приказала она Хуану Гонсало так, словно тот уже согласился быть её слугой.
— А чем тебе не нравится мой наряд?
— Ты выглядишь как оборванец.
Марианна раскрыла дорожный саквояж и извлекла из него ливрею.
— Значит, всё-таки слуга?
— У тебя не остаётся выбора, — улыбнулась девушка, — и, пожалуйста, поспеши, иначе нас могут догнать.
— Когда отплывает пароход?
— Скоро.
Юноша колебался. Но теперь ему ничего не оставалось делать. После побега от поединка, он уже не мог себе позволить появиться в имении сеньора де Суэро. Суда ему теперь было не миновать. Единственный союзник, дон Родриго, не простил бы ему побега с Марианной.
— Ты не боишься, что твои родители подумают…
— Что они подумают?
— Ну, парень и девушка, убежали вместе… — улыбнулся юноша.
— Такого обо мне никто не посмеет подумать, — Марианна повысила голос. — Так одевайся же скорее!
— Отвернись, — наконец решился Хуан Гонсало.
Марианна зло фыркнула и отвернулась.
Путаясь в незнакомой одежде, Хуан Гонсало надел ливрею. Он чувствовал себя в ней скованным, вся его уверенность куда-то исчезла.
— Можешь поворачиваться.
Марианна осмотрела своего спутника с ног до головы.
— Теперь надевай фуражку и с этого момента ты становишься моим слугой.
— Только с одним условием…
— С каким же?
— Я буду твоим слугой только на людях, в остальное же время мы на равных.
— Я не согласна.
— Тогда я пошёл, — Хуан Гонсало поставил здоровую ногу на подножку ландо.
— Оставайся! — прикрикнула на него девушка, и уже, совсем зло бросила кучеру. — В Эль-Ферроль!
В порту всё прошло благополучно, и сеньорита де Суэро вместе со своим спутником поднялась на борт парохода «Мадрид», отправлявшегося в Мексику.
Пока пароход готовился к отплытию, Марианна всё время смотрела на берег, не видно ли погони.
Но дон Родриго и его управляющий не могли и подумать, что Марианна собирается удирать морем в Мексику. Их поиски ограничивались пределами имения.
Швартовые были отданы, и пароход медленно отошёл от причала.
— Ну вот, теперь мы свободны, — сказала Марианна.
Хуан Гонсало стоял рядом с ней, облокотившись о поручни.
— Ты не выглядишь слугой, — прошептала девушка.
— Выгляжу, как могу…
— Ты должен смотреть на меня так, будто каждую минуту ожидаешь приказание.
— И не подумаю! И Хуан Гонсало смотрел на удаляющуюся землю.
Сеньорита де Суэро на пароходе «Мадрид» занимала довольно обширную каюту, состоящую из спальни и туалетной комнаты.