Хуан Гонсало расположился в помещении, скорее напоминавшем встроенный шкаф, от которого его отличало только небольшое, размером с две ладони стекло — иллюминатор.
Несколько дней прошли вполне благополучно. Марианна уже привыкла к своему новому положению и не требовала от юноши беспрекословного повиновения, когда они оставались вдвоём.
Вечерами они играли в карты, рассказывали друг другу о своей жизни. А днём на пару часов Марианна де Суэро выходила на палубу в сопровождении юноши. Только для этого случая тот и надевал ливрею слуги.
Но одежда сама по себе ничего не значит. Девушке постоянно приходилось напоминать своему спутнику о том, что когда они идут по солнцу, тот должен держать над ней раскрытый зонтик, что угощения на столик обязан приносить он.
Рана бедра уже не так докучала юноше, и он ходил, лишь немного прихрамывая. Шрам на щеке зарубцевался.
Никто не приставал к Марианне с расспросами, кто она такая и куда направляется, что устраивало её. Но только, в первые дни. Потом она стала скучать, и ей хотелось не столько рассказать о себе другим, сколько узнать что-нибудь новое.
И вот, однажды утром, она вместе с Хуаном Гонсало вышла на палубу. Марианна заняла столик на верхней палубе и распорядилась принести ей пирожное и кофе. Для своего слуги она заказала тоже чашечку кофе, но уже более дешёвого, а также недорогую булочку.
— А почему это мы едим с тобой разную пищу? — возмутился Хуан Гонсало.
— Потому что я твоя госпожа, а ты слуга.
— Это мы для других госпожа и слуга, а между собой всё должны делить поровну, — Хуан Гонсало потянулся к блюдечку с пирожным.
Марианна ударила его по руке.
— Оставь!
— Ладно, я неприхотлив.
За этой сценой с любопытством наблюдал высокий мужчина в тёмном костюме. Мрачное выражение его лица, казалось, не способна была изменить даже улыбка.
— Интересно, — пробормотал он, — странная парочка. Он ведёт себя так, словно не эта девушка платит ему деньги.
Мужчина немного подождал, а затем, заложив руки за спину, двинулся вперёд. Проходя мимо столика, он специально зацепил ножку стола и тут же принялся извиняться перед Марианной.
— Простите, сеньорита, я так неловок.
— Да что вы, сеньор, не стоит извиняться.
Мужчина улыбнулся, обнажив редкие зубы, а его короткая борода натопорщилась.
— Разрешите преставиться: сеньор Сикейрос.
— Сеньорита де Суэро, — назвалась Марианна.
Мужчина стоял, ожидая приглашения.
— Присаживайтесь, сеньор Сикейрос, — предложила девушка.
Тот поспешно опустился в пустое кресло.
— Могу я поинтересоваться, сеньорита, к кому вы направляетесь?
— У меня родственники в Мексике, — тут же соврала девушка.
— Дело в том, — засмеялся сеньор Сикейрос, — что я занимаюсь торговлей между Европой и Америкой и всегда стремлюсь использовать новые знакомства для налаживания деловых связей. Если не секрет, то могу я узнать, чем занимаются ваши родственники?
Хуан Гонсало хмуро посмотрел на собеседника своей спутницы, чем окончательно уверил того, что ливрея слуги — это всего лишь маскировка.
— Я направляюсь в Мексику, — Марианна обрадовалась, что может поговорить с новым человеком, в надежде получить землю. Ведь она там дешёвая.
Сеньор Сикейрос не стал настаивать, чтобы Марианна рассказала о своих родственниках, его вполне удовлетворило то, как повернулся разговор.
— О, да, сеньорита, в Мексике много свободной земли и её можно приобрести за бесценок.
— Я слыхала, сеньор Сикейрос, бывают случаи, когда землю раздают даром.
— Да, но желающих находится больше, чем есть свободных участков, и тогда правительство организует гонки.
— Да, я читала об этом в газетах.
— Сеньорита читает газеты, — похвалил свою собеседницу сеньор Сикейрос.
— Я современная девушка и интересуюсь жизнью.
— Так вот, правительство, устраивает гонки. Первыми такую систему раздачи земли придумали англосаксы, а затем уже мексиканцы переняли опыт Соединённых Штатов.
Я бы тоже хотела участвовать в гонках.
— Тогда, сеньорита, по приезде в Мексику я смогу предложить вам чудесных коней, и вы непременно первой придёте к финишу.
Марианна почувствовала, как Хуан Гонсало наступил под столом ей на ногу, и зло толкнула его в бок.
— Я бы не стал все свои секреты выбалтывать незнакомому человеку, — нимало не заботясь о том, что её слышит сеньор Сикейрос, сказал Хуан Гонсало.
Девушка с раздражением посмотрела на юношу.
— Простите, сеньор Сикейрос, но я хотела бы поговорить с вами наедине.