Мужчина говорил вроде бы спокойно, но его глаза всё время испуганно бегали по сторонам, будто он кого-то опасался встретить или ожидал чего-то недоброго.
Хуан Гонсало, пройдя с десяток шагов, остановился и обернулся. Парень и девушка встретились взглядом. Хуан Гонсало поднял руку и несколько раз махнул.
На губах Марианны появилась несколько виноватая улыбка.
А через несколько секунд случилось то, чего Марианна никак не могла ожидать.
Она услышала грубоватый окрик:
— Сеньор Сикейрос, с возвращением!
Она обернулась и увидела двух мужчин в широкополых шляпах и чёрных сюртуках. Один из мужчин был с длинными усами. Он нагло смотрел на сеньора Сикейроса, и на его губах была какая-то странная улыбка.
Сеньор Сикейрос вздрогнул и попятился к Марианне. Девушка отошла на шаг в сторону.
Мужчины как по команде вытащили револьверы и прозвучали четыре выстрела.
Сеньор Сикейрос взмахнул руками, вскрикнул, и четыре пули сразили его наповал. Его ноги подкосились, он рухнул на землю, и его голова ударилась о камни.
Марианна почувствовала, что на её лицо упало несколько тёплых капель. Она приложила руку к щеке, потом посмотрела на неё: на пальцах была кровь.
Она громко закричала.
Один из мужчин, тот, с длинными чёрными усами, нагнулся, схватил саквояж сеньора Сикейроса и побежал, прихрамывая, за своим приятелем. Через несколько секунд они растворились в толпе.
— Помогите! На помощь! Убили! — истошно завопила Марианна, глядя на бездыханное тело сеньора Сикейроса.
Кожаный ящик с тяжёлыми фамильными серебряными ложками лежал на земле. Он был раскрыт, а ложки высыпались и валялись вокруг мёртвого сеньора Сикейроса.
— Мои ложки! Моё серебро! — продолжала кричать Марианна.
Хуан Гонсало, услышал крик девушки, услышал выстрелы, подскочил и глянул через головы. Конечно же, он ничего не увидел и поэтому, расталкивая локтями толпу, бросился туда, где оставил свою спутницу.
А к мёртвому сеньору Сикейросу уже бросились с разных сторон странные типы. Они выворачивали его карманы, хватали разбросанные вещи, заталкивали ложки себе за пазуху и мгновенно разбегались.
— Ложки! Ложки! Моё серебро! — кричала Марианна, пытаясь оттолкнуть какого-то грузного толстого мужчину.
Но что могла сделать девушка против дюжего мужчины! Тот зло и недовольно обернулся, обозвал её грязной скотиной и шлюхой, схватил две ложки и бросился в толпу.
— Стойте! Держите! Держите! Он украл моё серебро! Моё серебро! Меня обокрали! Он украл их у меня, украл! Да держите же!
Она и сама не знала, к кому обращается. Но никто даже и не подумал ловить вора, никто и не собирался помогать испуганной девушке.
Только Хуан Гонсало, растолкав всех, схватил Марианну за руку и потащил вслед за собой.
— Скорее, скорее идём отсюда!
Да смотри, вон тот украл саквояж! — она показала на мужчину, который, пригнувшись, бежал по улице.
Хуан Гонсало оставил Марианну, в несколько прыжков нагнал мужчину, сбил его с ног, вырвал кожаный саквояж и уже с ним, улыбаясь, с видом победителя вернулся к Марианне.
А у той по щекам текли слёзы, губы дёргались.
— Я осталась ни с чем, всё, всё украли!
— Да ладно же, уходим скорее! — закричал парень. — Видишь, скачет полиция!
Он и сам не понимал, почему надо убегать от полиции, это было инстинктивным действием — и абсолютно правильным.
Конная полиция не спеша пробивалась к месту происшествия — туда, где в луже крови лежал бездыханный труп сеньора Сикейроса с остекленевшими глазами, в которых отражалось безоблачное синее небо Америки.
— Да идём же скорее, что ты упираешься? — дёрнул рукав Марианны Хуан Гонсало. — Скорее!
Поняв, что слова не действуют, парень схватил Марианну за руку и буквально поволок за собой. А она упиралась и кричала.
— Там мои ложки! Там серебро! Давай вернёмся!
— Нет, ни в коем случае, будет хуже, если мы вернёмся, надо убегать!
— У меня нет денег, нет вещей, ничего нет! Господи, помоги мне! — вскрикивала черноволосая Марианна.
Люди с абсолютно безразличным видом смотрели на заплаканную девушку. К подобным сценам в порту Сан-Диего все уже давным-давно привыкли.
— Так, наверное, и должно было случиться, — причитала Марианна, — ведь, Хуан Гонсало, понимаешь, я эти ложки украла из дому, украла у своей матери… Это её серебро, её, понимаешь?
— А, причём здесь это? Пошли быстрее! — дёргал за руку Хуан Гонсало. — Хватит причитать, ничем твоему горю уже не поможешь.