Сильвия покорно следовала за хозяйкой борделя. Она даже не сопротивлялась.
У хозяйки борделя было две довольно приличных комнаты, заставленных довольно сносной мебелью.
Она усадила Сильвию на низкий диван, покрытый потёртым ковром, вытащила из шкафа высокую бутыль тёмного рома, наполнила до половины два стакана и подала один Сильвии.
— Ну, рассказывай, что случилось.
— Да ничего не случилось, — сделав первый глоток, сказала Сильвия, — просто как-то стало не по себе. И мысли всякие полезли в голову…
— Да гони ты их прочь, красотка, пей до дна, я ещё налью.
— Не поможет, Клотильда.
— Знаю, что не поможет, но больше ничего предложить не могу.
Женщины допили ром и закурили.
— Слушай, а этот красавчик у нас остановился?
— Кого ты имеешь в виду?
— Ну, этот парень, что приехал с сестрой на пароходе, утром…
— С этой сумасшедшей девчонкой, которая стала требовать отдельную комнату?
— Что? Она требовала отдельную комнату? — захохотала Сильвия.
— Ну да, знаешь, подбежала ко мне, голову задрала, глаза злые, губы дрожат и кричит: «Я не могу жить в одной комнате!» Представляешь, какая фифа, с братом не может жить в одной комнате!
— Бывает и такое, — ухмыльнулась Сильвия.
— Её, наверное, баловали родители в детстве. А парень ничего, Сильвия.
— А ты разве не знаешь, Клотильда, что этот парень отделал сегодня Балтазара?
— Балтазара? — удивлённо воскликнула хозяйка борделя. — Да он же здоровенный, как бык и, наверное, на голову выше этого Хуана Гонсало.
— Ну да, я и сама удивилась. Он же вступился за свою сестру, я уж думала, Балтазар убьёт его и покалечит. А видишь, как всё получилось, он так его отделал, что даже Хименос отнёсся к нему с уважением.
— Вот этого я не знала, — мадам Клотильда вновь наполнила стаканы. — Он что, тебе понравился? — заглянув в глаза Сильвии, осведомилась Клотильда,
— Ничего парень, смелый и благородный.
— Эх, Сильвия, опять ты размечталась, опять тебе нужен красивый, смелый да благородный. А если бы он ещё был богатым, так ты бы уже, наверное, лежала в его постели.
— Нет, он не такой, Клотильда, по его глазам видно, что он совсем не такой.
— Все они одинаковые, Сильвия, все мужики одинаковая дрянь. Кто-то чуть лучше, кто-то чуть хуже, но все они мерзавцы.
— Да, может быть, ты и права, а может быть, нам с тобой, Клотильда, никогда не попадались хорошие мужчины. Наверное, такие всё же существуют, только не в наших краях.
— А где же они тогда, если не здесь? В Сан-Диего полно всяких мужчин со всего света — и из Индии, из Англии, из Швеции… откуда их, только нет, я даже и стран таких никогда не слышала. И все они одинаковы — только бы пользоваться женщиной, а потом вышвыривают как ненужную вещь. Ведь и с тобой случилось то же самое.
— Да, — горько покачав головой, ответила Сильвия и допила свой ром до конца.
— И со мной такое случилось, да и со всеми девушками, которые живут здесь. Все они когда-то верили в счастье, во что-то доброе, благородное, чистое, а потом все оказались в борделе. Правда, хорошо, что у них хоть какая-то работа есть.
— Да разве это работа, Клотильда?
— Ну, ты скажешь. Не нравится — иди стирать бельё или на фабрику кур щипать. Сеньор Хименос устроит тебя по знакомству.
— Да пошёл к дьяволу этот Хименос!
— Тише, тише! — приложила палец к губам мадам Клотильда.— Конечно же, он мерзавец высшей пробы, но всё же как-то помогает нам.
— Помогает! — воскликнула Сильвия. — Да он вытрясает из нас деньги. Мы на него работаем, а он богатеет, мы получаем лишь крохи, а все денежки оседают у него. Дом себе купил огромный… экипаж… живёт себе припеваючи, клуб содержит, полиция у него куплена… А ты говоришь, он добрый.
— Да знаю я его как облупленного, — допила свой ром мадам Клотильда, и вновь взялась за бутылку.
Женщины были уже довольно пьяны. Глаза Сильвии зло сверкали.
— Как он бил Балтазара! Ты бы только видела, Клотильда, ты бы только видела! Балтазар пристал к его сестре, а он закрыл её собой и говорит: «Слушай, оставь её в покое, не трогай даму, не трогай сеньориту, а иначе я тебя проучу».
— Так и сказал? — воскликнула мадам Клотильда.
— Ну, да, так и сказал.
— Ну и ну, действительно, смелый и отчаянный. А с виду так себе…
— Да нет, нет, Клотильда, он и с виду что надо, красивый парень, давно я таких не видела.
— Ничего, Сильвия, поживёт полгодика в Сан-Диего, бока ему намнут, повкалывает, как следует и станет таким же, как все. Поначалу, когда приезжают оттуда сюда, — и мадам Клотильда очертила неопределённый круг у себя над головой, показывая подобным движением, что в Сан-Диего приезжают со всего света, — вначале все благородные, все надеются на какое-то счастье, изображают из себя честных… А проводит пару месяцев, и они становятся такими же мерзавцами и сволочами, как все окружающие.