Р. Л. Метьюсон
Высокий, молчаливый и смертоносный
Страж — 4
Информация о переводе:
Переведено специально для группы WonderlandBooK
Любое копирование без ссылки на группу и переводчиков ЗАПРЕЩЕНО!
Переводчик и редактор: Shottik, olech_ka
Русифицированная обложка: inventia
Пролог
Поместье Херрманн
Майнц, Германия.
1941 год
— Твоя сестра сказала, что ты снова подрался.
Рука Кристофера замерла на середине оборотной стороны листка, который он был вынужден вновь использовать, свежие линии грифеля немного размазывались из-за проступающих пятен сквозь тонкий материал с другой стороны. После небольшой заминки он продолжил рисовать, точно копируя изображение из головы, только делая линию подбородка немного больше, чем подходило бы шестилетней девочке.
— Нечего особо рассказывать, отец, — просто ответил Кристофер, немного ближе пододвигаясь к камину, чтобы лучше видеть, но все же соблюдая достаточное расстояние, чтобы пергамент в его руках не начал скручиваться.
— Ясно, — пробормотал в ответ отец, и Кристофер услышал звон одного из хрустальных графинов, стоявших на столике неподалеку. — Ты хотя бы выиграл? — задумчиво спросил его папа, пока наливал себе в бокал виски.
— Нет, отец, — ответил Кристофер, не потрудившись поднять глаза, когда потянулся к бокалу, который, как он уже знал, предназначался для него.
— Но ты не сбежал, — уточнил его отец, садясь около Кристофера перед огнем.
Ухмыльнувшись, Кристофер запрокинул голову вверх, сделав глоток виски, радуясь терпкому огню, который растекается по горлу, и посмотрел на своего отца, одетого в великолепный костюм, и сидевшего около него на каменному полу в огромном зале. В любом другом замке, наверное, было бы необычно увидеть хозяина поместья в парадной одежде, сидящего на каменном полу, но только не здесь.
В самом раннем воспоминании его отец с загадочной улыбкой сел рядом, когда Кристофер прокрался из детской, и стал рисовать мелом ужасные фигурки человечков на больших серых камнях, которые покрывали пол в огромном зале.
С той ночи он и его отец создали своего рода традицию. Кристофер ускользал из своей комнаты, когда его нужда запечатлеть картинки, что преследовали его мысли, на листе бумаги становилась просто невыносимой. Со своей стороны, отец всегда сидел рядом с ним, молча наблюдая за его работой и в то же время делая вид, что его самой огромной обязанностью в жизни было сидеть рядом с сыном, который рисует образы из головы.
— Нет, отец, я, конечно, же не сбежал, — сказал Кристофер, пошевельнувшись и стараясь не морщиться, когда движение отозвалось болью в ребрах.
— Хорошо, — вот и все, что сказал отец, пряча маленькую, удовлетворенную улыбку за стаканом.
Кристофер не хотел рассказывать отцу, что все мальчишки были младше его на целых пять лет или что они все получили огромное удовольствие, мучая сына знатного лорда, деревенского уродца, как любили обзывать его, когда отца не было рядом, чтобы услышать их, и этому никогда не бывать.
Его отец любил притворятся, что Кристофер был нормальным шестнадцатилетним подростком на пороге взросления, и он лелеял это чувство слишком сильно, чтобы отказаться от него, даже если это и означало, что отец положит конец его ежедневным пыткам.
В такие моменты, поздно ночью, когда слышно было лишь потрескивание огня в камине, перекатывание листа бумаги на коленях и случайных шагов слуг в коридорах, которые зажигали свечи и подкидывая поленья в камины по всему дому, они могли представить, что Кристофера ждет его собственное будущее.
Они могли представлять, что скоро он пойдет в Университет и пришло время поговорить о всех тех вещах, которые молодые парни узнают перед тем, как начать делать свои первые самостоятельные шаги в жизни, но это время никогда не настанет.
Кристофер был шестнадцатилетним парнем, который застрял в теле десятилетнего мальчика, слабого десятилетнего мальчика. Не будет никаких обсуждений, в какой университет ему стоит пойти, какие предметы стоит изучать, чтобы потом он мог обеспечить достаток своей будущей семье.
Не будет никаких разговоров о женщинах, серьезных или шутливых, потому что ни одна женщина в здравом рассудке не будет иметь дела с мужчиной, который своим внешнем видом напоминает мальчика большую часть своей жизни, и не важно насколько богата и известна его семья.
Для своей семьи он был лишь обузой. От своей матери Кристофер получил в наследство только право первородства и больше ничего. Все остальное перейдет к ребенку, которого носила его мачеха, и если на это будет воля Бога, то родится мальчик. В противном случае все их надежды по продолжению рода отца упадут на плечи шестилетней Марте и ее мужчины, за которого она в будущем выйдет замуж.