— Кто ты?
— Имя за имя, — проворковал он.
Небольшая цена за то, чтобы знать своего врага.
— Дэни О'Мэлли.
Его глаза мерцали весельем.
— Ты можешь называть меня АОЗ; пишется А-О-З, и все заглавными буквами, между прочим.
— Поняла, А не произносится, — насмехалась я. Он произносил это как «ооооз». — Что ты такое?
Он приложил длинный палец к краю узкого носа, как будто раздумывая, какой ответ предоставить. Наконец, он сказал:
— Те, кому место здесь, — его лицо сместилось и изменилось, кости заострились, кожа сделалась натянутой и слишком бледной, вся игривость ушла. Я уловила внезапный запах почвы, крови и костей в его дыхании, когда он прошипел: — В отличие от вероломных Фейри, которые думают забрать то, что принадлежит нам, не раз, а дважды. Дай мне меч, дитя, и сделай это сейчас же.
Команда повлияла на мою голову, мои конечности — похоже на то, что однажды сделал со мной Риодан, хотя он всего лишь заставил меня съесть батончик, когда я была голодна, а не отдать своё самое ценное имущество — и я с ужасом почувствовала, как моя рука поднимается, готовясь протянуть ему рукоятку моего меча. Очевидно, заклинание с ним согласилось; мы заключили сделку, и я должна была её соблюсти. Я попалась в ловушку его силы.
— Стоять! — прогрохотал властный голос, и моя рука застыла, пальцы сомкнулись на рукоятке.
АОЗ резко развернулся лицом к незваному гостю, прошипев:
— Сгинь, Фейри!
Я моргнула, опешив. Инспектор Джейн только что просеялся сюда, присоединившись к нам в моей спальне, и стоял в дюжине шагов от нас, по ту сторону моей кровати. Он сморщил свой орлиный нос и сказал:
— Во имя всех грёбаных святых, что это за запах, Дэни?
Я пожала плечами, прикладывая усилия, чтобы избежать прямого зрительного контакта. Встречаться взглядом с принцем Фейри — ни разу не умное решение. Во-первых, твои глаза кровоточат. Если ты слишком долго удерживаешь их ужасающий нечеловеческий взгляд, говорят, в твоём мозгу тоже начинается кровоизлияние. Я никогда не испытывала эту теорию. Мой мозг — моё лучшее оружие.
— Не спрашивай, — я не видела инспектора годами. С тех пор, как он претерпевал трансформацию из человека в Фейри. Я почти его не узнала. Глава старой Гарды, полицейских сил Дублина, некогда был грубоватой версией Лиама Нисона с накачанной грудью.
Больше нет. Он стал возвышающимся иномирным созданием с одурманивающим взглядом поцелованных опалом небес, угрожающих бурей, волосами цвета солнечных лучей, игравших на быстрых ручьях, и гибким, прекрасно мускулистым телом Светлого Двора. Он пах свежей росой на утренних лепестках, смятой весенней травой под моими ботинками, плодородным, землистым обещанием леса, пробуждавшегося от долгой зимы, и неукротимым чувственным желанием, ради которого стоит умереть. Грубоватая человечность исчезла без следа.
Мак не изменилась таким образом. Конечно, её волосы посветлели и удлинились, но она осталась человеком, как мы. Я напряжённо сканировала его и не нашла ничего, что определяло бы его как рождённого одним из нашей расы. Инспектор Джейн бесповоротно стал Фейри.
Я слегка ослабила хватку на мече, держа его наготове. Не доверяя никому в комнате, кроме себя.
Будучи инспектором, Джейн однажды забрал его, оставив меня на заваленной мусором улице, тяжело раненую, на грани истекания кровью. И теперь я должна была поверить, что он просеялся сюда, чтобы не дать мне потерять его? Я прищурилась и оценила АОЗа. Я делала выводы, пока мы говорили. Не Фейри, не человек, но что-то магическое, пахнущее землёй, кровью и костями.
В моей спальне находился древний бог Земли, и он наложил на меня чары.
И теперь в моей спальне был ещё и принц Фейри, в данный момент тщательно приглушивший себя, за что я была благодарна. Но кто сказал, что это продлится долго?
АОЗ презирал Джейна и, очевидно, всю расу Фейри.
Я сказала спине АОЗа:
— Ты хочешь мой меч, чтобы с его помощью убивать Фейри.
Он резко развернулся ко мне, глаза прищурились до щёлок зелёного пламени.
— Лучше мы, чем они. Отдай мне его сейчас же, дура!
Вопреки моей воле моя рука выгнулась вперёд.
— Дэни, не надо, — пробормотал Джейн.
Моя рука снова опустилась.
В это мгновение Джейн почти мне нравился, если бы он не добавил сдержанным голосом:
— Вместо этого ты отдашь его мне.
Моя рука снова поднялась, а мои ноги предательски зашагали в его сторону.