— Прекрати делать это, — прорычал он. — Я не могу маскировать это, и черт подери, я ненавижу носить солнцезащитные очки ночью, — он махнул крылом вокруг неё и смахнул кровь с её щеки кончиками шелковистых перьев.
Ощущение было таким знакомым, она задрожала и тихо вскрикнула.
— Прекрати! Я возьму платок.
Он отпрянул, почувствовав её отвращение.
— Я держу Сидбха-джай приглушенным, девушка, — натянуто сказал он. — И я буду продолжать в том же духе.
Покопавшись в ящиках комода Рэй — найдя, да, носок сгодится — и вытерев глаза, она пристально наблюдала за ним боковым зрением.
Он повернулся и смотрел на Рэй. Затем взглянул на неё.
Её взгляд вновь инстинктивно метнулся к его глазам — во имя Святых, она ослепнет от крови! Она промокнула её очередным носком дочери и слабо сказала:
— Что ты видишь?
Он резко достал пару солнцезащитных очков из кармана, надел их и сказал:
— Очаровательную юную девочку, Кэт, ничего больше.
«Это неважно, это неважно, она моё дитя».
— Ты бы знал, если бы она была чем-то большим? — «Дерьмо», подумала она, а она никогда не произносила этого слова в мыслях. Но она задала проклятый вопрос, и он повис в воздухе, и она ждала его ответа, вновь задержав дыхание.
Он ничего не говорил на протяжении, как ей показалось, бесконечного времени. Наконец:
— Необязательно. Но что ты имеешь в виду, девушка? У тебя есть причины опасаться, что она от Крууса?
— Нет, — сказала Кэт с взрывным выдохом.
— Ложь, — ровно сказал он.
«Дерьмо», снова подумала она. Кристиан МакКелтар столь же плох, как и она сама; ходячий детектор лжи.
Кристиан вздохнул, но вздох превратился в смешок тёмного веселья.
— В каком мире мы живём, а, Кэт? Я полагаю, ты не потрудишься рассказать мне эту историю?
— Ты сказал, что я нужна Шону, — она увела разговор от темы, которую она никогда не обсуждала и точно не станет обсуждать в присутствии дочери, даже пока та спала. Некоторые имена казались слишком могущественными, чтобы их произносить. Он пожалела, что его имя вообще прозвучало в комнате её дочери. Один лишь слог, казалось, содержал силу божественного призыва.
— Да. Кэт, у тебя есть кому присмотреть за девочкой? Мне нужно доставить тебя кое-куда. Только на ночь.
Она пережила такой испуг, что ощутила сокрушительный ужас при мысли о том, чтобы оставить свою дочь. Но аббатство было полно женщин, соревновавшихся за возможность понянчиться с Рэй, и усиленно охранялось против… Снова, дерьмо.
Третий раз за ночь. Это слово. Она потребовала:
— Как ты пробрался сюда, не потревожив наши защитные чары, Кристиан?
Он слабо улыбнулся. Это была ужасная улыбка. Белые зубы, острые клыки, все это лишь привнесло в его глаза ещё больше тьмы.
— Ох, девушка, я не тот, кем был прежде. Как и все Фейри. Вам понадобятся новые защитные чары. Мой клан и я можем помочь вам с этим.
— Наше аббатство больше не защищено от Фейри? — тихо воскликнула она в ужасе.
— Уже долгое время. Практически с тех пор, как была пропета Песнь.
— Но у нас не было ни единого незваного гостя из Фейри, — запротестовала она.
— Они были заняты в другом месте. Вы не являетесь их текущей целью. По правде говоря, я сомневаюсь, что им все ещё есть дело до вашего существования.
— Почему?
— Вы для нас не угроза. Мы стали тем, чем некогда были. Что с того, что вы можете нас узнать? Мы сокрушим вас. Я говорю не от своего лица. Но так они настроены.
Кэт сделала глубокий вдох, повелевая своему разуму и сердцу успокоиться. Затем она отправила несколько быстрых сообщений. Вне зависимости от того, нуждался в ней Шон или нет, у Кристиана была информация — и явно в больших количествах — которой они не знали и в которой нуждались. А также возможность помочь им вновь защитить аббатство. Она склонила голову.
— Куда мы направляемся?
— В Шотландию.
Она внутренне содрогнулась.
— Ты собираешься просеяться со мной? — это означало, что ей придётся его коснуться, а он слишком напоминал ей Крууса.
Он вновь улыбнулся той преследующей и преследуемой темной улыбкой.
— Прости, девушка, но все будет не так просто. Нам придётся лететь.
Лететь? В смысле держаться за него часами?
— Постарайся не источать грёбаное совершенное страдание, Кэт, — натянуто сказал он. — Я один из хороших парней.
— Насколько ты в этом уверен? — настороженно спросила она.
— Совершенно, — сказал он с окончательной решимостью. — И это была та ещё битва, могу тебе сказать.