— Я был трезв. У меня мог быть легкий шок, но пьяным я не был. Уж очень вы ко всему спокойно относитесь.
— Что вы от меня хотите?
Я глубоко вздохнул:
— В одном убийстве я уже замешан, так как нашел тело и сообщил в полицию. Теперь могу оказаться замешанным во втором, поскольку нашел тело, но не сообщил в полицию. Что для меня гораздо серьезнее. Пока же меня обязали не позже полудня сообщить имя моего клиента.
— Это называется злоупотребление доверием, — так же спокойно возразила она. — На это вы не пойдете, я уверена.
— Слушайте, оторвитесь вы наконец от вашего проклятого портвейна и постарайтесь вникнуть в ситуацию, — огрызнулся я.
Она немного удивилась и отодвинула от себя бокал — дюйма на четыре, не больше.
— У Филлипса была лицензия частного детектива. Как получилось, что я нашел его тело? Он следил за мной, я заговорил с ним, и он позвал меня к себе. Когда я приехал, его уже не было в живых. Все это полиция знает. И возможно, даже верит, что так оно и было. Но в случайность нашего знакомства они не верят. Они считают, что между нами существовала тесная связь, и хотят знать, чем я сейчас занимаюсь, на кого работаю. Ясно?
— Полагаю, вы найдете возможность выйти из создавшегося положения. Разумеется, это будет стоить мне еще денег.
Я чувствовал, что меня водят за нос. Во рту пересохло. Нечем было дышать. Я опять набрал воздуха и нырнул в лохань ворвани, которая находилась напротив меня в плетеном шезлонге. Ее невозмутимости мог бы позавидовать директор банка, отказывающий в ссуде.
— Сейчас, на этой неделе, сегодня я работаю на вас. На следующей неделе надеюсь работать на другого клиента. А через две недели на кого-то еще. Для этого я должен сохранять приличные отношения с полицией. Они не обязаны любить меня, но должны быть уверены, что я их не обманываю. Предположим, Филлипс ничего не знал про дублон Брешера. Предположим даже, знал, но его убийство с монетой никак не связано. Однако и тогда я обязан сообщить полиции то, что мне о нем известно. А они обязаны допрашивать тех, кого сочтут нужным. Неужели не понятно?
— Разве по закону вы не имеете права защищать своего клиента? — буркнула она. — Если нет, то какой вообще смысл нанимать частных детективов?
Я встал, обошел свой стул и опять сел. Подался вперед и с такой силой сдавил пальцами колени, что побелели суставы:
— Закон, какой бы он ни был, строится на взаимных уступках, миссис Мердок. Как, собственно, и все остальное. Даже если бы по закону я и имел право молчать, даже если бы один раз мне это сошло с рук, больше работать я бы не смог. Меня бы взяли на заметку, а уличить всегда бы нашли возможность. Я ценю работу, которую вы мне предложили, но не настолько, чтобы ради вас перерезать себе горло и обливаться кровью, уткнувшись в ваши колени.
Она потянулась к бокалу и осушила его.
— Получается, что вы провалили все дело. Мою невестку вы не нашли, дублон Брешера тоже. Зато нашли парочку трупов, к которым я не имею никакого отношения, и представили дело так, будто я должна сообщить в полицию о своих сугубо личных делах, чтобы защитить вас от вашей же некомпетентности. Такое у меня создалось впечатление. Если я ошибаюсь, можете меня поправить.
Она налила себе еще портвейна, сделала, как видно, слишком большой глоток и поперхнулась. Дрожащей рукой поставила бокал на стол, расплескав вино. Резко подалась вперед и густо покраснела.
Я вскочил, бросился к ней и с такой силой хватил ее по мясистой спине, что не устояло бы и здание муниципалитета.
Она издала протяжный сдавленный вопль, мучительно втянула в себя воздух и перестала кашлять. Я нажал на кнопку селектора, услышав в металлическом диске громкий металлический голос, сказал: «Стакан воды миссис Мердок! Быстро!» — и отпустил кнопку.
Потом опять сел и стал смотреть, как она приходит в себя. Когда дыхание стало ровнее, я сказал:
— Напрасно думаете, что вы все можете. Ничего вы не можете. Просто привыкли иметь дело с людьми, которые вас боятся. С полицией вам не справиться. Эти ребята — профессионалы, а вы всего-навсего избалованный любитель.
Дверь открылась, и вошла служанка с кувшином ледяной воды и стаканом. Поставила их на стол и вышла.
Я налил миссис Мердок воды и вставил стакан ей в руку:
— Пейте маленькими глотками, не все сразу. Может, это и невкусно, зато полезно.
Она сделала пару глотков, потом отпила половину, потом поставила стакан на стол и вытерла губы.
— Подумать только, — проскрежетала она, — что из всех частных сыщиков мне попался именно тот, который позволяет себе поносить меня в моем собственном доме.