- Ты помнишь, о чем мы договаривались? – На всякий случай уточнил у Киры.
- Да, хозяин. – Уверенно кивнула пантерка. – Госпожа не пострадает.
- Хорошо, а теперь беги.
Вместо обычного прощания, после всех тех романтических чувств, нахлынувших на крыше, не удержался, чтобы наклониться и поцеловать девочку. Уж больно ситуация была подходящей. К тому же я просто вредный человек, мстящий развратнице за все то, что она со мной делала. Зато в ответ получил такую реакцию, какую и предположить не мог. Мало того, что ушки с хвостиком встали торчком, так еще и глазки округлились на треть лица. И что самое смешное, малышка прикрыла ротик ладошками. А потом принялась облизываться, словно испачкала моську в сметане.
На этом наше прощание закончилось. Я поспешил исполнять свою задумку, о которой еще никто ничего не знал. И, надеюсь, узнают о ней уже после того, как всё закончится.
Заготовленный заранее костюм, вынесенный лично для меня, покоился в комнате, которую служанки определили как хозяйская. А значит, на данный момент, а может, и впредь, будет моей. Весьма интересное качество. Вставки из слоистой керамики или нечто подобного. Легкая, но очень прочная броня. Сама ткань очень походила на кевлар. Откуда только взяли столько всевозможных материалов, уму непостижимо.
Нацепить подобный комбинезон оказалось куда проще, чем простой парадный костюм. Одна единственная молния от паха и до горла, вместо всевозможных завязочек, пуговичек и крючочков. Зато какие непередаваемые ощущения испытал, когда чудо современного дизайна окутало тело, едва не сливаясь с кожей. Поначалу показалось, что стою голый посреди комнаты.
В комплекте с бронекостюмом были и потрясающие тактические ботинки. Не то убожество, в котором мы бегали на срочке. И даже не какие-нибудь облегченки. Настоящие пиндосские говнодавы с ортопедической подошвой, удобной поддержкой голени. И что интереснее всего, тоже сделанные из той же ткани, что и комбез. Почти неощутимые на ногах.
Один лишь шлем отличался от всего прочего комплекта. Похоже, что создатель просто не понимал, что именно должно было быть встроено в несколько визоров, расположенных вокруг основного монокля. Отсюда и простые красные стекляшки. К сожалению, разбившиеся при первом же легком ударе о стол. Пришлось забраковать поделку, отложив на будущее.
Из оружия со мной всегда был любимый револьвер. Еще ни разу не было такого, чтобы он меня подводил. По большому счету, счастливая игрушка. Можно даже не стрелять, просто носить с собой. И меня вполне устраивал такой вариант, ведь на левой ноге была удобная кобура для другой игрушки. Уже знакомый восемнадцатизарядный ГШ, что видел у зверолюдов-убийц, шел в комплекте с комбезом. Еще несколько кармашков расположилось на ремне, но там слишком быстро закончилось место. Гранаты, патроны. Сколько всего могло понадобиться, а карманов всего ничего.
Выбираться из особняка незаметно тоже стало отдельным приключением. Я словно настоящий ассасин пробирался темными коридорами, избегая встречи с вооруженной охраной и пугливой прислугой. К слову, никто из местных не бросил свои обязанности. На кухне полным ходом шло приготовление к позднему ужину. В зале готовили банкет на неимоверно огромную ораву гостей. Выходы охраняли закованные в броню гвардейцы.
Проще было спрыгнуть с крыши. Уж с таким-то я мог легко справиться. Но и тут были нюансы. Глазастая зайка следила за всем периметром. Как именно у телохранительницы это получалось, лучше не спрашивать. Стоило только привыкнуть к одним фокусам, как выпускница академии преподносила новые сюрпризы. Не было понятно, настанет ли когда-нибудь предел звериных возможностей или милое создание раскачается до божественного уровня.
Странно, но мысль о том, что здесь все же присутствуют скрытые уровни, не отпускала меня весь последний месяц. Чего только стоило изменение в теле после пробуждения. Не знаю, может, это было связано с количеством убитых юнитов или же шкалой, заполненной маной, но тело становилось всё выносливей и сильней. А вчерашний рывок чего стоил? Я ведь даже не запыхался.
Мысли на отвлеченные темы помогали успокоиться. Адреналин снова закипал в крови. Возможность пойти поперек мнения окружающих, без умолку твердящих, что мне нельзя собой рисковать, возбуждала похлеще развратных зверушек. И пусть внешне оставался спокоен, сдерживаться становилось все труднее.