- Нарушение границ, незаконное вторжение, пункт сорок первый Закона о таможенной границе Угории, – вызванный принцессой Хранитель Школы в образе стражника взял руку Марка в захват, зачитывая ему пункты законов, которые он проигнорировал при своем появлении. – До пятнадцати лет рудников. Попытка похищения личной гостьи Ее Высочества – ещё плюс двадцать. Оскорбление словами Её Высочества – еще пятьдесят. Или он сразу на казнь согласится? Я с удовольствием посодействую, давно души ни из кого не вытягивал! Он же из благородных, таких вешать нельзя. Только голову отрубить или душу выпить.
- Я тебе сейчас сам всё отрублю, алкаш призрачный! – процедил лорд и попытался вывернуться из захвата, но в результате оказался на коленях. Дух Школы был невероятно силен с тех пор, как его регулярно подпитывали адепты, умудрившиеся накосячить и при этом попасться на месте преступления не ректору, а лично Хранителю. – Отпусти, исчадие темных!
- Оскорбление стражника при исполнении должностных обязанностей – еще пять лет, – Хранитель коленом уперся в спину мужчины, самозабвенно вырывающегося из множества цепких рук, выращенных из своего тела обличенным властью фантомом. - Ваше Высочество, а давайте он при задержании погибнет? Спинку или шейку себе сломает, например.
- Да отпусти ты его, – принцесса с трудом сдерживала смех, получая искреннее удовольствие от представления, устроенного по ее велению смышленым духом. - Нас за него… Короче, отписываться замучаемся. Это - прихлебник, ой, приспешник… То есть доверенное лицо святош из королевства «Бледных». Пусть себе живет! Ооо, нее-е-ет, демон! Да сколько ж можно-то! Ты! Опять! У меня! Силу! Тянешь!
- Уже нет, – Эльхарн, заскучавший во время спектакля с бездарными, по его мнению, актеришками, наклонился к принцессе и состроил умильную «пёсью» рожицу. У громадного шакала это вышло так занимательно, что Эрика прыснула звонким смехом, схватившись за его мохнатое ухо. – Всё что смог, уже стянул. Уииии! Пусти ухо! И у твоего архимага – тоже. Спасибо! И за магию отдельное спасибо! А то нам ещё свои покои благоустраивать. Айя, малышка, а шла бы ты себе… Спать дальше, - вырвавши пострадавший орган слуха из цепких пальцев Эрики, демон развоплотился в мужчину. - Кстати, принцесска, а где у вас приличные портные водятся? А то у Айки с гардеробом как-то все очень печально. Мне за неё стыдно! Хуже нищенки, прости Тьма! А за наряды я сам заплачу. Да, хотя бы, вот, кольцом вашего архимага. Хорошее такое колечко. Сколько за него дашь, маг? Что бы я его тебе вернул? Айе на десяток платьев хватит?
7.
Малышке Айе всю ее недолгую жизнь только одного не доставало – чтобы ее перестали все доставать! Сначала ей пришлось привыкать к воспитанникам приюта «несвятого Маразмуса Нольэмоция», с их жестокими розыгрышами, обидными прозвищами и, что совсем уж печально для беззащитной крохи, маленькими, но очень жестким кулачками. Хмурые наставницы-наздирательницы, суровые настолько, что одним своим скорбным видом отбивали охоту к вечной жизни у любого вампира, могли, казалось бы, из ниоткуда вытащить гибкую, больно жалящую розгу и устроить показательное истязание за малейшую попытку не сдержать рвущийся наружу дар. С трех лет отчаянному мышонку приходилось отстаивать свое право на личное пространство, свои немногочисленные вещи и возможность заниматься любимым делом – учиться. Но и тут тихая девочка с огромными в пол-лица глазенками, в которых, как в роднике, сверкала неутолимая тяга к знаниям, вызывала лишь глухое раздражение окружающих. Иная личность забилась бы под плинтус, не справившись с тяжестью комплексов и фобий, но не эта мелкая одаренная. Получая тычки и пинки, она научилась так ловко уворачиваться от населяющих приют подкидышей и их надсмотрщиков, что со временем ее и вовсе перестали замечать.
И Айка с превеликим удовольствием и крайними предосторожностями освоила свою собственную, тайную ночную жизнь, обнаружив и оккупировав крохотную приютскую библиотеку на чердаке с ее пыльными, никому не нужными фолиантами, погрызенными крысами свитками и заплесневелыми древними картами. Эти молчаливые, но от этого еще более ценные источники знаний стали для нее той самой волшебной замочной скважиной, через которую она, сначала робко, а потом все увереннее стала познавать мир, пока не выросла и не вырвалась за стены воспитательного дома в университет… и пока ее бедовая головушка, принявшая участие в праздновании защиты очередного диплома, не встретилась в трактире с глиняной кружкой охотника!