— Стиви, ты где сейчас? Чем занимаешься?
— Дома я, — ответил тот, что означало: он тут же, наверху. — Да ничем, в общем-то…
— Ты хотел как-то поговорить об отце…
Стиви не заставил себя долго ждать и ровно через минуту сидел перед Брендоном, раскрыв от нетерпения рот.
Брендон повел глазами, собираясь с мыслями.
— Твой отец, Стиви, — начал он, — на протяжении двадцати лет и до самой своей смерти был моим лучшим другом. Другом, о каком можно только мечтать. — Брендон замолчал на минуту — воспоминания наплывали, мешая сосредоточиться.
Они расстались так нелепо…
После трудного разговора и пощечины, которую он отвесил другу, Брендон сел в свою машину и покатил вниз по улице. А Стивен стоял и смотрел на его удаляющийся «мерседес», огни которого вскоре растаяли в темноте. Но даже свернув через полмили на перекрестке, Брендон чувствовал, что друг его все еще стоит там и смотрит ему вслед…
Брендон откинулся в кресле.
Стиви ждал, во все глаза глядя на него.
— Ставен Кларк был мужчиной крепкого сложения, — продолжил Брендон, начав с другого конца, — ростом почти шесть с половиной футов, а весом фунтов двести пятьдесят, не меньше. И был очень хорошо сложен, я бы даже сказал совершенен.
— Совершенства не существует, — вдруг встрял Стиви. — В мире нет ничего совершенного — базовый закон Вселенной!
— Ты так считаешь? — скептически посмотрел на него Брендон.
— Так говорит Стивен Хокинг — его слова.
— Не предполагал, что ты интересуешься физикой.
— Да нет, просто как-то в Инете прочел.
«Мудрая мысль, однако, — решил про себя Брендон. — Стоит запомнить — пригодится в работе».
— Понимаешь, Стиви… — снова заговорил он, — рождаются иногда люди с особым магнетизмом. Их энергетика так высока, что порой зашкаливает. В древности такими возможностями обладали, по всей вероятности, великие завоеватели, такие как Аттила или Александр Великий…
Стиви чуть не подскочил на стуле:
— Ты сравниваешь отца с Александром Македонским?!
— Ну… нет, конечно… — смутился Брендон, поняв, что чересчур увлекся в своем красноречии. — Просто я хотел сказать, что некоторым из нас от рождения отмерено больше, чем остальным. И твоего отца Бог одарил сполна.
Брендон отвел взгляд и в который раз подумал, что Стивен Кларк, при всех его положительных качествах, был человеком бесконечно противоречивым. Но и бесконечно притягательным. Человеком, которого невозможно было не полюбить… Даже Глория не смогла устоять перед очарованием Стивена. Глория… любимая и верная супруга… в результате положившая конец их дружбе, их близости…
Стиви, затаив дыхание, терпеливо ждал продолжения.
— У Стивена была потрясающая улыбка, ею он мог покорить любого, — снова заговорил Брендон.
— Был настоящим мачо? — лицо Стиви расцвело в улыбке.
«Ну вот: точь-в-точь, как у отца», — заметил про себя Брендон.
— Нет, мачо — это скорее тот, кто подчиняет, подминает под себя. Стивен не подчинял, он именно покорял, — пояснил он, подумав: «Какое все же многозначное слово „покорять“. Можно покорять своею личностью, а можно покорять страны и народы…»
— А как человек? — не унимался Стиви.
— Отец твой был натура порывистая, экспансивная.
— И я тоже!
— Он не жил, а горел, — продолжил Брендон, пропустив замечание Стиви мимо ушей. — Такие люди — спринтеры, они не рассчитаны на длинные дистанции, поэтому редко доживают до старости.
«А можно ли представить Стивена эдаким благообразным седовласым старцем? — подумалось ему. — Его — хулиганистого задиру? Чушь полная!»
— Но главное, Стивен Кларк был честен во всем, честен перед людьми и Богом. Ему я всегда верил безоговорочно и положиться на него мог, как на себя самого. — Он испытующе поглядел на мальчика: — Надеюсь, я понятно объяснил?
— Да… — протянул после короткого раздумья Стиви.
Брендон замолк на минуту, потом, вдруг вспомнив, добавил:
— А однажды — было это давно — Стивен даже спас мне жизнь, предоставив свою кровь для переливания.
— О! — воскликнул Стиви. — Такой эпизод есть в книге! Так, значит, адвокат Брент О’Райан — это ты?!
— Нет, — с улыбкой покачал головой Брендон. — Этот образ собирательный, как, впрочем, и все остальные. Не путай реальную жизнь с вымыслом, Стиви. Иначе настоящим писателем тебе никогда не стать — мне так кажется.
— Да, наверное… — согласился Стиви. — А вот тут… — Он вытащил из-за пазухи толстую книгу в яркой обложке, которую умудрился засунуть во внутренний карман пиджачка. — Это последний роман отца.