– Ладно, Дмитрий ты наш Донской, вон Юра идёт. – Коля ткнул сигаретой в сторону трибуны. Там возле Миши остановился мужчина лет сорока пяти в такой же, как у них, камуфляжной форме. – Будете вместе с ним в дозоре ходить. По периметру сквера со стороны улицы Пироговской. Ваша задача: вовремя обнаружить нападающих и поднять тревогу. Ясно?
– Ясно. Позавтракать сначала можно?
– Можно, завтракай. И я с тобой тоже.
С Юрой Игорь был знаком уже несколько дней. Тот был земляком, из Луганска, в Одессу недавно приехал с женой на заработки и каким-то образом оказался в активистах Куликова поля. Высокий, прямой как гусь, и с таким же, как у этой серьёзной птицы, чувством юмора, он выглядел вроде бы неплохим мужиком. Побродив по тротуару и пошуршав в примыкающих редких кустах между деревьями, они довольно быстро выбрали удобные позиции в этих самых «зарослях». Став за деревьями, они хорошо видели и Пироговскую, и кусок Канатной с углом военкомата, и даже два переулка. И к тому же тут шёл то ли высокий бордюр, то ли низкий забор, но упасть за него в случае обстрела, было очень даже удобно. Милиционеры, дежурившие рядом с автомобилем, мельком взглянули на них и тут же потеряли всякий интерес, наверно решив, что это деревья такие в сквере выросли. Зато влюблённая парочка, сидевшая на скамейке, удивлённо и часто на них оглядывалась.
– Пусть удивляются, – тихо сказал Игорь, доставая из рюкзачка трубку и набивая её табаком. – Я тоже удивляюсь, шо это им в такую рань тут позажиматься приспичило?!
– Занятия казёнят[3], – также тихо ответил Юра.
– Ага, казёнят. Или за нами наблюдают. – Игорь пустил пару клубов ароматного дыма.
– А даже если и шпионят, то что? Будешь всех прохожих гонять?
– Да нет, конечно, пусть сидят. Шо там в Славянске, не знаешь?
– Знаю. У меня сын в Луганске в ментовке работает, звонил минут двадцать назад. Говорит, что там по-взрослому крошево заваривается. Артиллерия бьёт, миномёты. Уже и погибшие есть.
– Ох, ни фига ж себе! – Игорь поперхнулся дымом. – Да-а-а-а дела! А с чьей стороны погибшие?
– Пока не знает. Но говорит, что в Славянске мужики серьёзные стоят, не побегут.
– Мужики, держите. – К ним подошёл Коля, протягивая две сапёрные лопатки в серых брезентовых чехлах. – Слышали новость? В Славянске наши вертолёт сбили!
– Ух ты! Ай, молодцы! – Игорь сбросил мешающий рюкзак в траву под деревом и принялся прилаживать чехол лопатки к бедру, продевая кожаную полосу ремня в брезентовые петли. – А чем сбили?
– Не сказали. Я думаю, что из ПЗРК[4], – Коля вытащил из зубов Игоря трубку, обтёр мундштук о рукав, глубоко затянулся и слегка кашлянул. – Крепкий табак, не сигареты.
– «Кептэн Блэк», это тебе не баба Мотя махры отсыпала. – Игорь подрыгал задницей оценивающе и принялся переделывать перевязь заново. – Блин, наперёд вылезла, ещё яйца отрежет, буду потом тоненьким голоском пищать… Ещё какие новости? Поезд пришёл?
– Пришёл. В 8: 15. Причём не пассажирский, а специальный, заказной. Наши пришли с вокзала, говорят, правосеков там до хренища приехало! Многие с собой привезли шлемы, наколенники, щиты даже видели. Болельщики, блин, на футбол, суки, с шлемами приехали! В центр двинулись.
– В центр?! Почему в центр?
– А хрен их знает! Может, там накапливаться будут, может, ещё что. – Коля пару раз вхолостую пыхнул и озадаченно уставился на погасшую трубку. – Потухла, зараза.