— Так ты интересовался, что такое алиби? — вспомнил Заблоцкий, закусывая.
Жорка не прикоснулся к своей кружке. Инженер не заставлял его и продолжал:
— Алиби — латинское слово. Оно означает: «Где-нибудь в другом месте». О, латынь — мудрый язык. Коротко и ясно. Мы с тобой не здесь, а где-то в другом месте. Понял? Вижу — не понял. Тогда слушай дальше. Например, какой-то человек захотел сделать что-то незаконное. Перед этим он думает: «А когда меня спросят, чем буду оправдываться?» Заранее он готовит себе алиби. Судья спросит его, ну… предположим: «Вы украли и продали детали, которые принадлежат заводу?» «Когда?» — спросит обвиняемый. «Тогда-то и тогда», — скажет судья. «Извините, гражданин судья, я в тот день был в другом месте — в Москве. Вот командировка с отметкой, на ней точная дата, а вот железнодорожный билет, багажные квитанции…» Судье и крыть нечем. Закон оправдывает такого человека. Не мог же он быть одновременно в двух местах…
Заблоцкий посмотрел на часы:
— Ну-с, пора. — Он закупорил бутылку, — Допьем в вагоне, закуску прихватим в буфете на вокзале.
Несколько минут спустя они вышли на улицу. Осмотревшись, чтобы ни с кем не встретиться, быстрым шагом направились в сторону Сенной площади. Оттуда, обходя хорошо освещенные улицы, по переулкам дошли до вокзала.
— Жена думает, что я уже подъезжаю к Москве… Это тоже алиби, — пошутил Заблоцкий.
Шутка не развеселила Жорку, наоборот, — встревожила. Еще когда переносил в сарай детали, думал: «делаю это для завода». Теперь родилось сомнение: «А что, если это афера? Возможно, Заблоцкий продал кому эти детали? Завтра ночью, а может быть, сегодня, пока темно, приедет кто-то на повозке, погрузит ящики, потом инженер скажет директору: «Увы, не достал ничего», а ему, Жорке, соврет: «Украли. Что поделаешь? Я же был с тобой». Попробуй тогда доказать, если у него есть это самое алиби…»
Волнение росло. Жорке уже расхотелось ехать в Москву, хотя он там ни разу не был.
При входе в вокзал, в конце левого крыла его, он увидел вывеску: «Милиция». И еще больше заволновался.
— Давай туда, — кивнул Заблоцкий в слабо освещенный угол зала ожидания, — подальше от глаз…
До отправления поезда оставалось полчаса с минутами. Время тянулось медленно, хотелось спать, но в облюбованном инженером месте не было даже на чем присесть. «Хотя бы прогулялся куда», — тоскливо подумал Жорка. Инженер как прилип: не отходил от него ни на шаг.
— Скоро будем сидеть в купе. Отдохнем, а там и матушка-Москва. Что наш город по сравнению с Москвой — провинция. А там — Кремль, храм Василия Блаженного, Третьяковская галерея. Чудеса, молодой человек, увидишь…
«В самом деле, дураком буду, если не поеду, — подумал Жорка под влиянием этих слов. — Ящики никуда не денутся».
— А закусь? — спохватился инженер. — Надо купить…
Показываться лишний раз на глаза людям Заблоцкий не хотел. Можно встретить знакомого. Жорку кто там знает! Инженер достал деньги.
— Сбегай купи чего получше в буфете. Водички бутылочку…
Жорка охотно пошел. В одном месте дорогу ему преградили носильщики. Сзади их торопил какой-то человек:
— Быстрее, браточки, грузите!
«Вдруг и ящики там грузят?» — подумалось Жорке. Он осмотрелся и прошмыгнул к выходу. С крыльца вокзала повернул в милицию.
— Что вам угодно, молодой человек? — спросил дежурный милиционер.
— Позвонить на завод директору товарищу Браткову. Очень важное дело, — на одном дыхании выпалил Жорка.
— Какой завод?
— «Металлист».
Милиционер внимательно посмотрел на взволнованного парня.
— Звоните, — показал на телефонный аппарат.
— Я не знаю номера телефона.
— Сейчас… — Дежурный отыскал в справочнике нужный номер и поднял трубку. — Соедините с директором завода «Металлист». Спасибо. Товарищ директор? Дежурный железнодорожного отделения милиции вас беспокоит. С вами рвется поговорить один молодой человек. Пожалуйста. Передаю трубку.
— Товарищ Братков. Это я, Жора Борковский. Командировка в Москву — обман. Сегодня ночью мы выкопали три ящика деталей в саду Леванцевича. Они в моем сарае. Я боюсь — их могут украсть. Что мне делать?
В это время в кабинете директора сидели Касьянов и Лешка. Голос Жорки разносился по всей комнате.
— Спасибо, Жора. Хорошо, что позвонил. — Братков посмотрел на Касьянова. Тот махнул рукой: пусть едет.
— Можешь быть спокойным. Мы примем меры. А в командировку поезжай. Это тебе как награда. Заблоцкому — ни слова. Вернется, мы подготовим ему встречу.
— Ключ от сарая у инженера! Так вы, если что, гвоздем, замок легко откроется! — крикнул в трубку Жорка и побежал в вокзальный буфет.
Милиционер с улыбкой глядел ему вслед.
Тамара нашла Лешу и Юру в конце сквера. Они сидели на лавочке, сумки с книжками лежали рядом. У Юры уже кончились уроки, а Леша еще только шел в школу.
— Так и знала, что вы здесь. И не стыдно вам? Договорились же вместе, — с упреком сказала девочка. — Были вчера ночью в саду?.. Были, были, догадываюсь. Ну честно, по-пионерски, были?
— Были, Тамара, — признался Лешка, хотя никто и не собирался от нее это скрывать.
— А меня не позвали…
— Не обижайся. Произошло все не так, как мы задумали. Садись. Сейчас все расскажем.
— А что в том ящике?
— Не театральные занавеси, — улыбнулся Юра.
— Так что же?
— Детали от заводских машин.
— И только? — разочаровалась Тамара.
— Это очень ценные вещи, — горячо возразил Лешка. — Без них станки не могут работать. Сколько лет их искали!
— Как же они очутились в нашем саду? Кто их закопал?
— Этого мы не знаем. А выкопал их инженер Заблоцкий… — Жорку Леша не назвал.
— Кто такой Заблоцкий?
— Спекулянт и обманщик. Взял заводские деньги, чтобы за них купить детали, которые принадлежат тому же заводу. Если бы мы, копая с тобой яму в саду, не обнаружили ящик, они б и теперь там лежали.
— Как же он узнал, что детали в нашем саду?
— Тетя Зина, наверно, сказала. Она просила меня сбегать узнать, работает ли Заблоцкий на заводе.
— Неужели тетя Зина знала тайну и молчала?
— Если бы тетя Зина знала, — заступился за нее Леша, — детали давно были бы на заводе.
— Это правда. Тетя Зина помогла поймать бандитов. Не утаила бы она и это преступление. Заблоцкий обманул ее, я так понимаю, — высказал свое предположение Юра.
«Кто же тогда знал? Отец! — решила Тамара и вспомнила, как в тот день, когда обнаружили ящик, после обеда тетка долго разговаривала о чем-то с отцом в саду. Она показывала место, где были зарыты листья. Видимо, расспрашивала про ящик. Тамара слыхала, как уже в коридоре, когда они вернулись из сада, отец сказал: «Это не наше дело, Зиночка», — и пошел отдыхать. Отцу всегда ни до кого нет дела. Пусть бандиты грабят людей, пусть стоят станки, а люди ходят без работы… Правду говорят о нем люди: «старорежимный». А я не хочу быть в стороне. Буду, как Юрка и Леша, помогать людям».
— Что ты замолчала, Тамара?
Девочка повернулась к Юрке. Лицо ее выражало решительность:
— Юра, одолжи мне до завтра галстук, — неожиданно попросила она. — Утром буду идти в школу — отдам. Только до утра…
— Зачем он тебе?
— Надо.
— Вступай в пионеры — и каждый день будешь носить пионерский галстук.
— Ого, татка ей не разрешит, — тряхнул головой Леша. — Знаешь, какой он «старорежимный».
— А я вступлю без его разрешения. Вступлю, и все…
— Правильно, Тамара. Бить же он тебя не будет, доктор ведь…
Лешка взглянул на каланчу:
— Мне пора, ребята. До встречи…
— Ой, и мне пора, — глядя вслед убегающему Лешке, вскрикнула Тамара. — Тетя Зина уже накрывает стол. — И, повернувшись к Юрке, умоляющим голосом повторила просьбу: — Так одолжишь, Юра, а?
— Да, конечно… но только до утра. — снимая галстук, сказал Юра. — И что б ни одного пятнышка.