Было непросто сориентироваться на местности, но вскоре я наткнулся на мэрию, а вот отсюда я уже помнил дорогу. Через пятнадцать минут я вновь использовал технику нематериальности и проникнул в подземелье через вход.
По сравнению с прошлым разом тут изменилось многое. Во первых был убран весь мусор, а во вторых тут был пост стражи. Из-за того что совместить невидимость и нематериальность у меня не получалось, то ошо стражник успел меня заметить и хотел же поднять тревогу.
Но я успел его парализовать при помощи телекинеза и создать противо звуковой барьер. Стражник попытался вырваться используя свои способности в управлении гравитацией, но у него ничего не получилось.
Он был на несколько порядков слабее меня и не знал каких-то крутых техник, так что не смотря на сопротивления он оставался обездвиженным. Убивать его я не хотел, тем более стражники ко мне отнеслись весьма благосклонно, но и оставлять просто так не мог.
Как и вырубить, едва он потеряет сознание, то поднимется тревога. Так что пришлось нажать на аналог сонной артерии и ждать пока он заснет. К счастью на сон сигнализация не срабатывала, так что уложив на пол стражника я направился дальше.
Мне понадобилось полчаса, чтобы добраться до коридора в котором находиться этот странный проход. ПРосканировав всеми своими новыми возможностями я так ничего и не почувствовал.
Ждать мне не хотелось, тем более моего тела не лежало рядом, а значит шансы на то, что оно до сих живо значительно повышались, это меня порадовало. Но и приближаться к проходу мне не хотелось, я прекрасно помню как я ничего не мог сделать и меня вырубило в одно мгновение.
Конечно есть шанс, что стоит мне приблизиться и я сразу окажусь в своем теле. Но это было бы слишком оптимистично. Сев в десяти метрах от прохода я погрузился в медитацию стараясь понять что же мне необходимо сделать.
Вскоре я настолько сильно задумался, что и не заметил, что не чувствую своего тела. Но вот когда заметил, то мне стоило немалых усилий не запаниковать. Пытаясь хоть что-то почувствовать я ощутил два каких-то тоненьких тросиков отходящих от меня.
Вначале я потянул тросик который вел вниз и через пару мгновений начал чувствовать свое тело ошо. Это меня несколько успокоило и вновь сосредоточившись я отдалился от тела ошо и потянул за второй тросик.
Не знаю как долго это продолжалось, но чем больше времени проходило, тем больше я начинал чувствовать знакомые ощущения. Но главное я начал чувствовать псионическую энергию.
Мне надоело медленно двигаться вдоль тросика и я рванул со всей силы. Через мгновение я почувствовал боль во всем теле. На автомате создал обезболивающую технику и приказал наноботам обследовать мое тело. Только после этого до меня дошло, что да, я вернулся в свое человеческое тело.
–Ура, я вернулся,– закричал я со всей силы.
–Наконец-то, с тобой все впорядке?– услышал я голос учителя, столько волнения и паники я в нем не слышал не разу.
–Учитель, что произошло со мной?– спросил я у него немного успокоившись при помощи контроля эмоций, а то эйфория от возвращения в тело начинала мешать думать.
Глава 9
Глава 9
Как оказалось учитель мало что понимал в происходящем. Просто в один момент я потерял сознание и ему не удавалось пробиться ко мне ни в сознание, ни в подсознание.
По его словам он вообще оказался изолированным от моего энергетического тела полностью, а за физическим только и мог что наблюдать да воздействовать исключительно через наноботов нейросети.
Запас энергии у учителя довольно быстро стал уменьшаться и чтобы не развеяться, поскольку он большей частью энергетическое создание ему пришлось едва ли не закуклиться.
А дальше больше, тело было перенесено в медицинскую капсулу неизвестного образца, но явно производства раваджинов и начало целенаправленно мутировать. Вначале учитель пытался противостоять мутациям при помощи наноботов, но это было лишь небольшой отсрочкой.
На третий день мутация завершилась и начались процессы адаптации организма к прошедшей мутации. Начала меняться энергетика, начали меняться другие органы. Это все изрядно напрягло учителя, но он вынужденный экономить энергию чтобы не развеется ничего не мог сделать.