Эр протянул руку, развернул меня к себе лицом и, заметив остатки слез, нахмурился.
— Что тебя тревожит?
— Моя глупость... — я хотела усмехнуться, но неожиданно губы перестали меня слушаться и, я с трудом удержала дрожь подбородка. Вот только реветь сейчас точно не надо. Эр неожиданно подсел ближе и, накинув мне на плечи свой плащ, прижал к себе. Я хотела вырваться. Неужели он думает, что я ребенок? Но теплота сильного тела и сбитый ритм сердца свели мое сопротивление на нет, и я замерла в его объятьях.
— Рассказывай.
— Что? — я громко шмыгнула носом.
— Всё. Говори, что угодно. Всё, что сейчас на сердце.
— Ты сочтешь меня умалишенной и сбежишь.
— Поверь, тебе надо быть более ,чем умалишенной, чтобы я сбежал, — в объятьях Эра было так тепло и надежно, что, доверчиво спрятав свое лицо у него на плече, я призналась:
— Мне страшно…
— Тебя кто-то обидел? — напрягся Эр.
— Нет, — я активно замотала головой, от чего мои волосы растрепались, и Эр заботливо убрал мне пару прядей за ухо. — Просто… Сейчас слишком хорошо…
— Не понимаю… Разве это плохо?
— Не плохо, но в прошлом… каждый мой шаг оборачивался болью и предательством. И происходило это всегда ровно тогда, когда я отчаянно верила, что все хорошо. И сейчас… огры отступили, но я вижу, как тит Ян хмурится, и не знаю, чем это обернется. Ратаны дружелюбны и приветливы, но ты видел, с каким раздражением ратан Эвран швырнул в огонь полученное письмо? Он тогда так на меня глянул… У меня душа в пятки ушла. А единороги? Они слушаются меня, но что, если по пути домой, я не смогу их уберечь? Все же они не маленькие феи…
— С твоим титом Яном все намного проще, чем ты думаешь, — поглаживая меня по спине, спокойно заметил Эр. — Его притащили на разборки с тобой насильно, и теперь, видя, что единороги остаются рядом с тобой без принуждения, он понимает, что совершил ошибку, но не решается подойти и признаться в этом.
— Откуда ты это знаешь?
— Слышал, как с ним Рух разговаривал. Он предложил ему первому к тебе подойти, а тот как дитя малое заладил, что не достоин твоего прощения…
— Хочешь сказать, он не будет препятствовать, если мы заберем единорогов?
— Если бы они хотели препятствовать, то еще у пещеры постарались бы отбить магических зверей. Но ты сама слышала, мастер сказал, жизни за жизни. Я спас его семью, ты спасаешь семью единорогов. Ни долгов, ни претензий больше не будет. Со стороны огров точно. Так что успокойся. Или как вариант, поговори с храмовником. Когда поймешь, что он не замышляет дурного, тебе станет легче.
— Я подумаю, — я потерлась щекой о рубашку Эра, и тот неожиданно крепче обнял меня.
— С ратаном Эвраном дело сложнее, но тут опять же не ты виновата. Ему приказ начальства не понравился.
— Откуда ты…
— Он же спалил письмо. Всё, что попадает в огонь, тем более на моих глазах, я могу мгновенно восстановить. Ему приказали доставить тебя в Мируж, но не в Храм, а в главное отделение ратанов.
— И что в этом плохого?
— Я не говорил про плохое.
— Ты нахмурился после того, как ратан сжег письмо, следовательно, раз ты узнал, что в нем написано, и нахмурился, это не очень хорошие новости.
— Вызов к ратанам при наличии договора с Храмом может привести к службе на приграничной пустоши. Тем более уже две команды смогли выжить благодаря твоей помощи.
— Приграничная пустошь? Это там, где ловят монстров?
— Да.
— М-м…
— М-м?! — Эр отклонился, чтобы лучше разглядеть мое задумчивое лицо. — Только не говори…
— А что в этом плохого? Я же не приманкой для монстров пойду, а рунописцем. Буду тихо в лагере сидеть, руны писать, отчеты делать. А за это мне хорошие деньги заплатят, и, самое главное, Тар сытый будет…
— А остальные?
— Остальные?
— Рух, Сай, я?
— Ну Руха и Сая я у бабушки оставлю, а ты…, может, у тебя другое дело появится… Ты же не моя нянька.
— С твоим отношением к миру, тебе без няньки в моем лице категорически нельзя. Тем более на пустоши.
— Эй, я…, — хотелось возмутиться, но теплый плащ Эра пополз с плеч, напоминая, почему я сижу здесь. Поправив одеяние, я ворчливо заметила. — Тар очень много ест. Каждый день все больше и больше. Ты же сам говорил, что на границе котогрифам скармливают мясо, бесплатно… Опять же мои руны помогают сохранить жизни…
— А как же молоко единорогов? Вы же за ним пришли…
— Рух сказал, что после ранения у самки единорогов мало молока, если мы возьмем для котогрифа, может не хватить малышам. А слабые, сам знаешь, в нашем мире не выживают… Граница — это не такое и плохое место…
— Может, и не плохое, но ты заблуждаешься, что Рух и Сай останутся у тебя дома. Посмотри, как Рух обхаживает повозку? Он явно мечтает на ней путешествовать. А Сай? Он оборотень. Четыре стены его погубят, тем более он товарищ по играм котогрифа и все так же мечтает отыскать мать. Так что, принимая решение отправиться на границу, не думай, что сможешь отделаться от нашей компании.