Сорвавшись с места, он помчался в противоположном направлении от глубинного ужаса, постоянно оглядываясь. Но далеко умчаться не удалось. Уже через пару сотню локтей он наткнулся на терзающих друг друга плащеносную акулу и дейнозуха. Как раз тех, которых он встретил не так далеко. Похоже акула, почувствовав слабого противника, напала первой и сейчас уверенно заканчивала с крокодилом. Вцепившись в шею, акула словно пыталась оторвать голову от тела, мотая на невероятной скорости корпусом из стороны в сторону. Запахло кровью и после короткого "хрусть" тело обмякло. Выругавшись в очередной раз, изгой помчался в другую сторону, надеясь хоть там найти спокойное пристанище. Но сколько бы изгнанный саг"гаш не метался по округе, вплоть до ночи у него не получалось найти спокойное место без хищников.
Следующее утро Шакрам встретил еще более голодным и уставшим. Замедленный от голода юноша едва не встретился нос к носу с белой акулой, приближающейся к его укрытию. В очередной раз помчавшись куда глаза глядят, он чуть ли не выл от досады. Не было больше защиты в виде групп охотников, не существовало более племени, не чувствовалось тепла сильного отцовского плеча. Оторвавшись от не заметившей его акулы, в отчаянии Шакрам помчался к мели, затаившись там среди мелководных рифов. Он буквально-таки втиснулся под них, в точности изображая камень -рыбу. Мимо проплыл глупо открывая рот пучеглазый червлёный граппер. Оценив несоразмерную добычу, пучеглазик решил поскорее смыться в другое место, поохотиться на синьков и других рыбешек. Свет желтой морды обжигал глаза, отчего саг"гаш постоянно щурился, но неизменно прощупывал пространство из засады как глазами, так и эхом.
Наконец, он решил осмотреться получше. До поверхности оставалось какая-то дюжина локтей. Вода и освещенность сильно различались с домашней. Саг"гаш буквально-таки ощущал впивавшиеся в его податливую плоть острые наконечники солнца. Вдруг Шакрам заметил морскую черепаху, поедавшую зачатки водорослей на морском дне. Крохотные, размером с палец саг"гаш поросли травы пробивались сквозь песок и ждали своей незавидной участи. Впервые улыбнувшись за все время изгнания, голодный Шакрам поплыл к священному животному, что может жить на тверди газарги и оставаться добрым всю свою жизнь. Осмотрев черепаху со всех сторон, саг"гаш потянулся к ее панцирю. Говорят, если прикоснуться и загадать желание, оно обязательно сбудется. Раньше Шакрам посмеялся бы над глупыми суевериями, но сейчас он готов был поверить в любую небылицу, лишь бы весь этот кошмар прекратился. Коснувшись твердой спины, он произнес:
- Пусть все это исчезнет!..
Открыв глаза, Шакрам лелеял надежду, что сейчас он проснется и окажется, что все это глупый сон... Но произошло совсем другое. В сопровождении нескольких рыб-лоцманов, остроносая морда селахии разрезала толщу воды на бешеной скорости, стремясь полакомиться столь легкой добычей. Одним гребком всего тела отпрянув назад, Шакрам выставил перед собой оружие, оскалил зубы и готов был защищаться до конца. Но акула проигнорировала его, налетев на земноводное. Втянув тело в панцирь, черепаха меланхолично решила переждать бурю. А саг"гаш бросился наутек, с ужасом увидев, как яростно набросилась тварь на освященное дланью Энки мирное животное. Заприметив краем глаза убегающую добычу, у селахии включился охотничий инстинкт и та бросилась на Шакрама. Не оборачиваясь, изгой услышал, что у него на хвосте сидит гроза охотников саг"гаш, которая не остановится даже при сквозных ранениях. Меж тем мелело быстрее и вот между поверхностью с обжигающем солнцем и родным песчаным дном осталось чуть больше двух локтей. От яркого солнца саг"гаш сильно щурился, но страх скорой смерти толкал его дальше и дальше. Сейчас он не хотел думать даже о том, что предоставил демонам самого себя прямо на блюдечке, подплыв к их земле. Длина здоровенной твари, превышающей размеры Шакрама в дюжину раз не позволяли ей следовать за ловко ускользнувшей добычей, поэтому она еще некоторое время покрутилась на минимальной для себя глубине и снова поплыла к улепетывающей со всех лап черепахе.
Род селахии много лет знался с саг"гаш и акула не сомневалась, что эти странные рыбы с четырьмя конечностями никогда в жизни не приблизятся к острову даже под страхом смерти, но... Она недооценила желание к жизни того, кто потерял все в одно мгновение. Но теперь она знает. Теперь она предупредит свой род и добыча просто так не ускользнет из их цепких клыков.
Только когда тело чуть-чуть показалось над водой, саг"гаш остановился. Глаза были закрыты и селахии не было слышно. От страха, клокотавшего в его груди, Шакрам боялся даже пошевелиться, так и замерев до вечера. Почувствовав отлив, изгой запаниковал. Если вода станет убывать с такой же скоростью, то очень скоро он попадет в жадные пасти акул. Солнце давно скрылось за горизонтом, и с моря навевал бриз, остужая воду. Вдруг над гладью показалась серебристая голова, втянувшая драгоценный воздух. Прохладная заверть сушила чешую и заставляла активнее работать мигательную перепонку. Но вдруг саг"гаш присмотрелся. Миллионы ярких седых точек раскинулись на небосводе, заставляя Шакрама тщетно пытаться сосчитать их. Никогда в жизни ни один саг"гаш не всплывал на поверхность после заката, прячась в ракушах от ночных стражей. Изгой, спускавшийся в темные глубины расщелины, имел только один аналог - глубоководный удильщик, заманивающий жертв на свет. Но никогда он не видел такой красоты.
Шакрам, сын Сохога даже не заметил, как отлив оставил его тело на песке, будучи завороженным этим невероятным чудом. Глаза бегали из стороны в сторону, пытаясь понять некую систему недвижных светлячков. Но что же могло излучать такой свет, если не живые организмы, он не знал. Закрыв уставшие обветренные глаза, он переключился на освобожденное от водных оков тело. Загадочная сила вдавливала его в мокрый песок, и вдруг слова Закарума всплыли сами собой: "...Их колдовство заставляет сгибаться наши спины, давит на плечи и тянет к земле, а руки слабеют на глазах!..". Попытки подняться ни к чему ни привели. Грудная мышца невероятно напрягалась, отрывая руку от песка на половину локтя. Стиснув зубы, он попытался подняться, но брюшные мышцы лишь горели огнем, поднимая тело совсем чуть-чуть. Плюхнувшись назад, он больно ударился затылком о песок. Подобные действия изгой проделывал со всеми конечностями в разной последовательности еще некоторое время, пока не определил свою сильную сторону. Спина и ноги оказались развиты больше всего и он сыграл на их лучших сторонах, перевернувшись-таки на живот. Все действия проводились бесшумно, и только мокрый песок слабо хлюпал от падающих из раза в раз на него конечностей. Светлая царица мягко струилась по серебристой чешуе, отражая слабые блики и словно бы издевалась над ним. Благодаря сильным ногам и спине, Шакрам поднялся на четвереньки, сопротивляясь страшной силе. Колени вдавливало в песок, принося если не боль, то раздражение. Зачерпнув горсть, изгой поднес ладонь к лицу. В натянутых между перстами перепонках катался невероятно тяжелый песок. Отпустив руку ладонью вниз, Шакрам уставился на камнем упавший кусок песка, принявший загадочную форму. Он пару раз тыкнул, не понимая, почему он еще равномерно не распределился по дну. И куда подевались красиво плавающие песчинки?