Я еще раз смотрю на парней, затем снова на нее. Я притягиваю ее еще ближе. — И Матео. Не дай ему быть одиноким.
Очевидно, она слышит меня, но вместо ответа просто смотрит на спинку моей кровати, словно внезапно застыв.
— Я знаю, он тебе небезразличен. Если бы со мной что- то случилось из- за того, что я была с ним,.. ему было бы не по себе. Боюсь, он бы никого больше не впустил. Пообещай мне, что ты не позволишь ему… замкнуться в себе.
Немного неловко улыбаясь, она говорит: — Я не думаю, что могу контролировать то, что он делает.
Слегка кивнув, я говорю: — Думаю, ты могла бы.
— Это очень странный разговор-, - говорит она мне, наконец- то встречаясь со мной взглядом.
— Я в этом мастер, если ты не заметила.
— Я действительно не знаю, как на это реагировать, — говорит она мне.
— Ты не обязана, — говорю я ей, позволяя сорваться с крючка. — Просто… знай, что я чувствую по этому поводу.
Миа качает головой, выглядя почти удивленной. — Ты никогда не перестаешь становиться все более странной, не так ли?
— Кроме того, я хочу, чтобы ты была моей подружкой невесты, — добавляю я.
Она фыркает, прикрывает рот, а затем буквально начинает смеяться до тех пор, пока из ее глаз не потекут слезы. — Только ты, — наконец говорит она. — Только ты могла бы сделать эти две просьбы спина к спине.
Я улыбаюсь ей. Я не могу посмеяться вместе с ней, но я бы посмеялась, если бы могла. — Я особенная.
Смахнув непрошеную слезинку из- под глаза, она кивает. — Ты и есть та самая.
Глава Двадцать Шестая
Я так рада, что наконец- то вернулась домой.
Матео обращается со мной немного как с бумажной куклой, но теперь, когда я не в больнице, я испытываю гораздо больше болезненных ощущений, так что я не сильно возражаю.
— Можно мне обнять твой животик?
Прежде чем я успеваю ответить Лили, это делает Матео. — Мы не можем сейчас обнимать мамочку за животик, помнишь?
— Давай сегодня обнимемся как обычно, — говорю я, раскрывая объятия.
Мы еще не сказали девочкам о ребенке, но, учитывая все, что произошло, я вроде как хочу подождать окончания первого триместра, чтобы сказать им, просто на всякий случай.
— Хочешь, я возьму свой медицинский набор и сделаю так, чтобы тебе стало лучше? Спрашивает Лили.
Задыхаясь, Изабелла добавляет: — Я могу быть медсестрой!
— Звучит как отличная идея, — говорю я им. — Но почему бы вам, ребята, не заняться этим после ужина?
— И тебе не нужно работать? Мы можем рассказывать сказки на ночь? Спрашивает Лили.
— Абсолютно, — соглашаюсь я.
Матео отстраняется, пока я продолжаю обниматься и развлекаться болтовней маленькой девочки, затем Джу уводит их обоих, чтобы приготовить им ужин.
Как только они уходят, Матео приподнимает бровь. — Надеюсь, ты понимаешь, что тебе больше никогда не разрешат выходить из дома.
Улыбаясь ему, я закатываю глаза. — Невозможно. Кто- то же должен управлять пекарней.
— Я найду кого- нибудь другого.
Я качаю головой. — Как только я возьму это под контроль, — говорю я, указывая на свой живот, — я буду готова. По крайней мере, до тех пор, пока мы не сможем пригласить туда кого- нибудь еще. Я бы хотела обучать Мию, и мы могли бы управлять этим вместе, тогда мне не нужно было бы быть там все время.
— Я сейчас не беспокоюсь о пекарне, — заявляет он, присаживаясь на край кровати.
— Я знаю, но это не исчезает просто потому, что что- то появилось, — замечаю я.
— Возможно, если мы и дальше не будем появляться без предупреждения, — беспечно говорит он.
— Вот именно, — говорю я, легонько толкая его в плечо. — И это было в вашей семье так долго, что мы должны поддерживать традицию.
— Предполагается, что я придерживаюсь традиций, — сообщает он мне.
— Ну, теперь я получаю половину твоего дерьма, — напоминаю я ему, показывая кольцо.
Ухмыляясь, он говорит: — А, так вот почему ты не уходишь.
Я киваю. — Это и потрясающий секс.
Взглянув на мой живот, он говорит мне: — Я думаю, пройдет некоторое время, прежде чем мы сможем делать еще что- нибудь подобное.
— Я знаю, — говорю я, хмурясь. — Наверное, это мне меньше всего нравится в этом опыте.
— Это определенно входит в мою десятку лучших. Протягивая руку и лаская мое лицо, он говорит мне: — На какое- то время все может стать плохо. Мы должны выяснить, кто был в этом замешан, и, кроме тебя, никто не в безопасности.
— Никто? Спрашиваю я с беспокойством.
— Ну, Адриан. Он не был вовлечен. И Миа. Если Миа что- нибудь знала…
Он не заканчивает, но я киваю и делаю это за него. — Она бы тебе сказала.