- Просто мне уже тринадцать исполнилось, — хмуро отвечал Петр. — И чихать я хотел на их разговоры! Я все Корнейку забыть не могу, думаю, какая гадина его убила и кому мне за него отомстить, а тут еще эти целой сворой приперлись! Пусть катятся, откуда пришли!
- Ох, Петя, прогнать-то их легко, да только так просто они от тебя теперь не отстанут… Не знаю, действительно ли эти военные из местного военкомата, но вот что касается штатских, то сдается мне, что эти мужики — из наших спецслужб. Если уж они тобой заинтересовались, то станут прижимать по полной программе. Боюсь, скоро нам не избежать их нового визита, да еще с большими силами…
Петр только презрительно скривился в ответ.
Нежданный визит личностей в штатском и якобы военкоматовских офицеров породил у Сергея Разломова самые дурные предчувствия. В дело явно вмешались силы, в противостоянии с которыми ему не помогли бы ни его влияние, ни его капиталы. Что делать? Срочно вывозить детей в какую-нибудь глубинку? Так если захотят, разыщут и там, им даже проще будет: в случае чего никакого шума в прессе не подымется. Пытаться сбежать за границу? Придется оформлять документы на Петра и Василидиса, сигнал об этом, естественно, поступит куда надо, и им тогда даже до границы добраться не дадут. Сидеть в доме, как в осажденной крепости, рассчитывая исключительно на способности Петра? Сергей сам не представлял, насколько далеко простираются эти способности, но в них, по крайней мере, заключался хоть какой-то шанс. Предполагая, что все должно решиться уже в ближайшие недели, Разломов спешно отправил Алешу в загородный детский лагерь, а сам извлек из сейфа и зарядил свой охотничий карабин, спрятав его затем в своей комнате: мало ли что стрясется, пусть оружие всегда будет под рукой.
Несмотря на предпринятые меры и готовность ко всевозможным неприятностям, дальнейшие события для обитателей разломовского особняка оказались неожиданными, как удар молнии. Ранним утром 15 июля они оказались разбужены голосом из громкоговорителя, в котором звенел металл:
- Внимание! Всем лицам, находящимся на территории домовладения! Это спецоперация! Вы окружены! Всякое сопротивление бесполезно! К вам обращается руководитель спецоперации полковник ФСБ Валерий Агапов. Именем Российской Федерации требуем немедленно выдать находящегося у вас несовершеннолетнего Петра Каменцева! Срок на выполнение — 10 минут. В случае, если Петр Каменцев будет добровольно выдан властям, все претензии к вам будут сняты! В случае неисполнения данного требования мы вынуждены будем провести штурм здания! Повторяю, у вас есть 10 минут на выдачу Петра Каменцева. Время пошло!
- Что за черт!!! — от шума за окном Сергей Разломов свалился с кровати и протер глаза. Представшая его взору картина казалась какой-то дурной театральной декорацией. Вся улица перед забором особняка была забита милицейскими машинами. В отдалении маячили даже два БТРа. Сотрудники милиции с автоматами и еще какие-то вооруженные лица в камуфляже успели оцепить весь особняк по периметру. В чердачном окне дома напротив блеснуло что-то, похожее на оптический прицел. Там явно засел снайпер. В руках у нескольких лиц, стоящих на улице, были даже гранатометы. Похоже, разработчики операции подготовились к самому серьезному сопротивлению «противника».
«Прямо банду террористов обложили, а не пятерых мирных граждан, из которых двое детей!» — улыбнулся про себя Сергей. Противостоять всей этой армаде с одним карабином в руках было совершеннейшим безумием, но и вот так запросто выдать властям порученного его заботам подростка Разломов отнюдь не собирался. Достав карабин, он занял позицию у окна. Руководитель операции продолжал орать в свой матюгальник, напоминая теперь уже персонально Сергею о его ответственности перед законом, вояки на улице переминались в ожидании приказа, разбуженный дом временно затих — оттуда не доносилось ни звука. Отмерянные 10 минут подходили к концу.
Вдруг входная дверь особняка распахнулась, и оттуда решительным шагом вышел уже успевший одеться Петр. Непонятно было, то ли он и в самом деле шел сдаваться, то ли попросту решил подойти поближе к незваным визитерам, чтобы разобраться с ними с глазу на глаз. Он успел пройти половину дороги до ворот, когда вслед за ним из дома метнулась женская фигура.
- Петенька, сыночек, не ходи к ним, не надо! — мать Петра догнала сына, загородила ему дорогу и попыталась оттеснить обратно. В тот момент, когда она его отталкивала, где-то позади нее раздался негромкий хлопок, и женщина вдруг стала медленно оседать на землю. Не понимая, что с ней происходит, Петр впал в ступор и лишь пытался поддержать руками падающую мать.
«Мерзавцы, да это ж они в него стреляли!» — подумал Сергей, сразу связавший падение женщины с тем снайпером, что засел в доме через дорогу. — «Они ж вовсе не арестовать его хотели, как только что тут вопили, а попросту выманить из особняка, чтобы ликвидировать! А мать его просто под выстрел поставилась! И правда, как его задержишь, если он любого под свою дудку тут же плясать заставит. Значит, будут стрелять опять…»
- Петька, немедленно в дом, они по тебе стреляют!!! — заорал Разломов в раскрытое окно и тут же выстрелил из своего карабина по показавшемуся в противоположном окне снайперу, который, раздосадованный промахом, решился высунуть голову, чтобы поточнее прицелиться. Сергей его опередил.
Выстрел Сергея оказался точен, но порадоваться своему успеху он так и не успел: оказалось, что в операции был задействован не один снайпер. Точно пущенная пуля пробила голову храброго бизнесмена, и он кулем повалился на пол, выпустив из рук карабин… Но его крик и выстрел все же сделали свое дело — Петр вышел из ступора.
Опустив мать на землю, мальчик выпрямился и резко мотнул головой, отчего волосы на его лице разлетелись по сторонам, открыв миру страшные огненные глаза, которые сейчас буквально метали молнии. В наступившей тишине вновь раздались выстрелы, но теперь снайперы стреляли уже не по нему, а по своим собственным коллегам. Под аккомпанимент этой перестрелки Петр вышел за ворота, стоявшие в оцеплении милиционеры и спецназовцы дрогнули под его взором, зашевелились и внезапно принялись поливать друг друга свинцом из своих автоматов. Один из водителей милицейских машин выскочил из нее, принялся суетливо сливать бензин из бензобака прямо ей под колеса, потом дрожащими руками достал спичечный коробок, чиркнул спичкой и бросил ее прямо в натекшую лужу. Вспыхнувшее пламя мгновенно охватило и машину, и самого невольного «террориста». Другие стражи порядка в ярости крушили свои машины прикладами автоматов, стреляли по бензобакам. Какой-то гранатометчик метко подбил соседний с ним БТР. Вскоре стрельба распространилась и на соседние улицы, где также было выставлено оцепление.
Стоявший в некотором отдалении от места событий руководитель спецоперации Валерий Агапов с ужасом наблюдал, как приведенный им сюда элитный российский спецназ остервенело уничтожает сам себя. Громыхали автоматные очереди, то и дело взрывались бензобаки горящих автомашин, покрывая улицу все новыми кострами, а посреди всего этого хаоса шагала невысокая фигура в черном плаще, и никому из стрелявших и в голову не приходило пустить в нее хоть одну пулю.
- Это ОН, это же все ОН делает! — яростно зашипел Агапов стоявшему рядом с ним Козинцеву, привлеченному к операции в качестве консультанта. — Боже, что же он творит! Надо пристрелить его, пока не поздно!
Агапов достал из кобуры свой пистолет и принялся выцеливать Петра, направлявшегося как раз в их сторону. Но его правая рука внезапно стала медленно сгибаться в локте, кисть ее пошла сначала вверх, а потом назад, прямо к голове потрясенного эфэсбэшника. Он попытался разжать ее и выронить пистолет, но пальцы словно свело спазмом. Рука с пистолетом сейчас жутко напоминала поднятую голову змеи, принявшей боевую стойку перед последним броском на добычу. Агапов в отчаянии попытался оттолкнуть свою правую руку дрожащей левой рукой, но правая оказалась сильнее. Издав жалобный визг щенка, раздираемого на части более сильными собаками, полковник ФСБ нажал на спусковой крючок и выстрелил себе в рот…