– Не верю, – вспыхнула Филлис. – Это опять твои штучки. Но я уже привыкла к вашим трюкам, сыщик Шейни, меня не проведешь.
– На сей раз ты ошибаешься, Ангелок.
Шейни наполовину опорожнил третий бокал и продолжал:
– Как раз сейчас Питер Пэйнтер вовсю использует мою «утопленницу», чтобы выудить признания у Томаса и Марко. Недавно он звонил мне и предложил взять на себя всю ответственность за фальшивое самоубийство, давшее такие блестящие результаты. Иначе Марко ни за что бы не раскололся.
– Я все-таки не верю, – уже тише произнесла Филлис. – Это же… незаконно делать такие вещи.
– Зато очень эффективно, – возразил Шейни. – Марко собирался заставить Маршу молчать и надеялся, что я сяду за убийство Грэйнджа. Он молчал, пока сам не увидел, что Томас взял дело в свои руки и избавился от Марши. Человек, придумавший эту уловку, станет героем.
– Я все равно не убеждена в том, что ты хочешь огласки. Как насчет общественного мнения?
– Дело вовсе не в общественном мнении. Тут пахнет долларами, милая моя. А если дело касается денег, тут уж я своего не упущу.
– Деньги? Не понимаю.
– Поймешь! – Шейни допил третий бокал и спросил:
– Что ты возишься с этим коктейлем? Он абсолютно безвреден для младенцев. Допивай.
Она послушно подняла бокал и отпила.
– Мне больше нравится то, что пьешь ты.
Шейни восхищенно поглядел на нее:
– Вот это девчонка! Я всегда говорил, что если мне встретится женщина, предпочитающая крепкие напитки всяким сиропчикам, я тут же готов оплатить пошлину для вступления в брак.
– Это стоит всего пару долларов, – заметила Филлис.
– Пара долларов это все равно что пара тысяч. Огромная сумма для бедного частного сыщика, который может лишиться гонорара только потому, что эта упрямица не хочет дать показания.
Шейни задумчиво поглядел на четвертый бокал и придвинул его поближе.
– Насколько я поняла, вы используете эти два доллара наилучшим образом, мистер Шейни, – сказала Филлис деловым тоном. – Вы почти убедили меня сделать то, о чем вы просите.
– Послушай, я дам эти доллары тебе, и ты потратишь их по своему усмотрению.
Девушка глубоко вздохнула:
– Я не шучу.
– Это напоминает мне анекдот, – весело сказал Майкл. – Как одна козочка говорит своему приятелю – можешь заходить как угодно далеко – по крайней мере буду знать, что не шутишь!
Филлис даже не улыбнулась.
В воздухе повисло неловкое молчание.
Шейни не спеша допил последний бокал. Слова не шли на язык. В голове все смешалось. Когда-то давным-давно он утратил нечто, и теперь Филлис Брайтон готова была вернуть ему утраченное. Это было в ее силах. Шейни хорошо знал это с первой встречи, но противился, как мог.
Он поставил пустой бокал и оглянулся, ища глазами официанта, чтобы повторить. Филлис наклонилась к Майклу и положила ему на руку прохладные пальцы. Ее глаза сияли в полумраке. Лицо выражало одновременно и знание и наивность, что бывает только в юности.
– Пожалуйста, Майкл, не пей больше.
– Хорошо, не буду.
Она погладила его и убрала руку. Шейни наконец увидел официанта, подозвал его и заказал обед. В висках перестало стучать, и лихорадочное, нестерпимое желание утихло. Уже стемнело, и звезды стали ярче. Шейни набросился на бифштекс с жадностью человека, не ведающего более сомнений. Филлис ела салат из крабов, находя его удивительно вкусным.
Помолчав, она сказала:
– Я постепенно узнаю массу интересных вещей о сыске. Но я не понимаю, как тебе удается на это прожить. Ты даже не взял от меня денег, когда помог мне. И я не понимаю, кто заплатит тебе на этот раз:
Шейни рассмеялся:
– Я и тут своего не упустил. Хотя меня буквально силком втянули в это дело. Был даже момент, когда я думал, что иду ко дну. И тем не менее…
Он извлек из бумажника две тысячедолларовые купюры и вручил их Филлис.
Она удивленно посмотрела на него.
– Откуда они? За что?
– Это деньги, которые я реквизировал у Джона Марко в твою пользу. Доллары, проигранные тобой в казино.
– Но я не знала…
– Спрячь, пока какой-нибудь жулик не углядел их.
Она последовала его совету, бормоча слова благодарности, затем снова заговорила о его доходах.
– Когда ты отказывался от моих денег, ты убеждал меня, что не нуждаешься. Я знала, что ты обманываешь. И сейчас думаю так же.
– Я никогда не обманываю, Ангелок. Особенно в денежных делах.
Увидев официанта, он поманил его пальцем.
– У вас есть последний выпуск «Новостей Майами»?
– Да, сэр. Принести?
– Пожалуйста.
Шейни с улыбкой взглянул на Филлис:
– Теперь я знаю, что ты говоришь откровенно. Один из первых принципов, которые я усвоил, готовясь в старые холостяки, – опасайся женщины, которая интересуется твоими доходами.
– Я все время говорила откровенно.
Официант принес газету. Шейни развернул ее и прочел вслух заголовок на первой странице:
«Марша Марко опровергает слухи о своей смерти».
Он усмехнулся и продолжил:
«Узнав о том, что газеты сообщили о ее смерти, Марша Марко покинула добровольное убежище и опровергла эти слухи. Она говорит, что бежала из дому и поселилась в пригородном отеле под чужим именем после того, как отец потребовал утаить правду об убийстве Грэйнджа, который…»
Шейни отложил газету.
– Все остальное нам известно.
– Мне ужасно жаль Хэлен Кинкэйд, – сказала Филлис, – хоть ты и говоришь, что она не заслужила такого мужа, как Ларри. Думаю, ей надо было дать шанс доказать, что это не так.
– Да. Может быть. Она, видимо, вернется к родным. Это будет ей хорошим уроком, если соберется замуж еще раз.
Девушка серьезно кивнула:
– Да, это ужасно.
– Но вернемся к мисс Марко, – сказал Шейни. – Она покинула свое убежище, когда услышала, что о ее смерти говорит весь город. Естественная реакция, ты согласна?
– Да, но…
– Таким образом, – серьезно продолжал Шейни, – думаю, никто не станет отрицать, что человек, ответственный за распространение этих слухов, обеспечил ее возвращение.
– Думаю, нет, но…
– В Первом Национальном Банке лежит кругленькая сумма, которая будет переведена на мое имя, как только Марша Марко целой и невредимой вернется под отчий кров, причем благодаря моим усилиям. По-моему, все условия выполнены, не так ли?
– А, вот зачем тебе необходимо было подтверждение твоей гениальной выдумки! – воскликнула Филлис.
– Конечно. Теперь тебе ясно, почему в баре частного сыщика не пересыхает коньячный источник?
– Выходит, тебе нужно мое письменное свидетельство? – восторженно воскликнула девушка.
– Если потребуется официальное подтверждение – да!
– Тогда ты у меня в кулаке. Какая сумма, говоришь?
– Слишком большая, чтобы ею бросаться. Десять тысяч долларов. Примерно три тысячи бутылок моего любимого напитка.
Филлис всплеснула руками:
– За вычетом двух долларов?
Шейни обиженно посмотрел на нее:
– Так вот ты как?
– Именно!
Шейни почесал мочку левого уха, глядя мимо нее на море, где причудливо смешались фосфоресцирующий блеск моря и лунный свет.
– Не дави на меня слишком, Ангелок.
Филлис недовольно выпятила губку. Майкл встал, подошел к ней и поднял за руку со стула.
– Если бы я не был без ума от тебя, то не позволил бы с собой так обращаться. Но я…
Майкл наклонился и поцеловал ее.
Когда он оторвался от Филлис, девушка погладила его по щеке.
– Давай закажем одну бутылочку твоего любимого – в счет десяти тысяч.
– Давай, – сказал Шейни и взял ее под руку.