Что заботит его больше всего сейчас, так это будущее сыновей. Он не хочет, чтобы они пошли по стопам своих родителей, и знает, что, если верить статистике, счет не в их пользу. Он также сдерживает свои комментарии в адрес их матери, хотя это нелегко. Он любил Адрианну очень сильно, и ее неспособность вернуться к трезвой жизни вместе с ним глубоко его ранила. Он знал, что нельзя винить одного человека в том, что у него алкоголизм, и он пытается помочь своим мальчикам понять, что не они явились причиной заболевания их матери и изменить они тоже ничего не могут. Гарри нелегко преподавать этот урок, так как его собственная история затрудняет его попытки сдерживать свой гнев, когда его постигает разочарование в том, как развернулись события их жизни.
Однако Гарри приобрел в «Ал-Анон» несколько навыков. Теперь он гораздо чаще смеется, как он говорит. Он также регулярно посещает собрания. Во время нашей последней беседы он казался более спокойным, чем во время других бесед, которые у нас были.
Гарри благодарен программе «Ал-Анон» за то, что она позволила ему отпустить Адрианну, хотя он понимает, как легко он поддается желанию контролировать другие аспекты своей жизни и других людей. Он пытается осознать, что отпустить — это больше, чем просто перестать заставлять другого человека подчиняться твоей воле. Его наставник объяснил ему, что отпустить означает «перестать даже думать о том, что другие должны делать». Он еще не достиг цели, говорит Гарри, но движется в нужном направлении.
Как часто «Ал-Анон» говорит новичкам: «Не вы виноваты в том, что вы не можете что-то контролировать, и вы не можете излечить болезнь». Кажется, Гарри наконец принял эту истину. Когда я спросила его, что больше всего изменилось в его жизни после того, как он вступил в программу «Ал-Анон», он ответил, что у него больше нет мании контролировать других людей. Как и многие из нас, он так никогда и не понял, что чаще всего его поведение всю его жизнь было реакцией на то, что делали или говорили другие. У него всегда был выбор действовать, вместо того чтобы реагировать на обстановку вокруг него, и это воодушевляло его и давало ему надежду на свое счастливое будущее и будущее своих сыновей.
Как и Гарри, многие из нас в программе «Ал-Анон» встали на этот путь из-за своей зависимости от контроля людей, мест и ситуаций в нашей жизни. И, как и Гарри, мы познали покой, который приходит, когда мы отпускаем нашу потребность контролировать кого-нибудь, кроме нас самих. Я помню, как читала «Первый Шаг» на своем первом собрании «Ал-Анон» и думала: «Я не бессильна перед алкоголем! Джон бессилен!» Я не прослушала оставшиеся Шаги. Я просто не считала, что бессильна, какой бы сферы жизни это ни касалось. Если я обращу свой разум к чему-то, это случится — по крайней мере, я так думала.
Сейчас, однако, я наслаждаюсь тем фактом, что я перед многим бессильна. Каждый человек, с которым я общалась, чтобы написать эту книгу, пришел в «Ал-Анон» с намерением изменить кого-то другого, считая, что имеет на это право. Но поприсутствовав на собраниях и послушав других, мы понимаем, к нашему великому облегчению, что изменить кого-то — это, в конце концов, не наша работа. Контроль последствий любого обстоятельства — тоже не наша работа. Принципы «Ал-Анон» значительно сокращают список наших обязательств. Я не могу поверить, насколько более спокойной стала моя жизнь просто после того, как я перестала сосредотачивать все свое внимание на муже и окружающих.
К счастью, принять решение отпустить проще, если мы того действительно хотим. Мы не можем самостоятельно вносить большие перемены. Надежда, которая сейчас живет в Гарри, — это надежда, что мы все можем стать счастливыми, когда присоединяемся к тем, кто уже прошел через то, что мы проходим сейчас. Затем мы, так же как и Гарри, можем познать покой, которого заслуживаем.
Глава 16. ПУТЬ, НАЧАТЫЙ В МОЛОДОСТИ
Джанет была самой младшей из двенадцати детей, и, как она считала, на нее обращали мало внимания. Давление, которое возникало из-за жизни в семье с таким большим количеством детей, отцом-алкоголиком, находящейся в патологической зависимости от мужа, религиозной матерью, явилось причиной беспокойства и бесчисленных страхов у Джанет. Она не чувствовала себя частью семьи; одно из ее самых ранних воспоминаний — размышление о том, не забрела ли она из своей «настоящей семьи» в другой дом. Она до сих пор не чувствует связи со своими братьями и сестрами и с матерью. Они все сосуществовали совместно, но между ними не было семейных уз.