Только Циммерман собрался начать с Хесслером разговор о том, что тот делал и где был в пятницу между десятью и двенадцатью ночи, как к автомобилю примчался с кладбища Анатоль Шмельц. Он не слишком удивился, увидев Циммермана в машине с Хесслером, только огорченно спросил:
— Что это делается? Только что арестовали Вардайнера, а с ним и Гольднера. Прямо на кладбище…
— Разве вас это не радует?
— Конечно, нет! — заявил Шмельц. — Меня шокирует представление, что нечто подобное может произойти и со мной!
— А знаете, это вполне возможно! — заметил Циммерман.
Продолжение рапорта о встречах ассистента фон Готы в Афинах. На этот раз с Еленой Д.
Елена Д.:
«Я была студенткой университета, но подрабатывала, помогая по хозяйству, у Марии К. Когда у моей хозяйки собиралось светское общество, приходилось помочь и подать на стол. Платили мне, по здешним меркам, прилично.
Мария К. — наша известная актриса. С нами — то есть со слугами — держалась вполне демократично. А вообще, дома вела себя по меньшей мере беззаботно. Не закрывала ни двери, ни окна. Свой актерский талант использовала и при встречах с поклонниками. Так, когда ее навестил стареющий генерал, она провела столь агрессивную атаку, что за нее не стыдно было бы даже бригаде тяжелой кавалерии, и наоборот, когда у нас появился доктор Шмельц, — превратилась в наивную и поэтичную натуру. Но после этих представлений всегда утоляла похоть со своим шофером, красивым молодым культуристом.
В тот вечер, который вас интересует, все проходило немного иначе. Я сидела в саду и слышала все через раскрытое окно. Первым гостем у нашей хозяйки был Хорстман. Казалось, они неплохо провели время, но потом Хорстман стал все настойчивее расспрашивать хозяйку, выпытывая все что можно. Когда он ушел, явился доктор Шмельц. Человек, у которого уже не было сил ни давать, ни получать наслаждение.
Едва войдя, предупредил Марию К.:
— Будь с Хорстманом осторожна. Ничего хорошего от него ждать не приходится. Ты, наверно, в этом уже убедилась.
— Ну, я его знаю только мельком, — ответила хозяйка, — а в чем дело?
— Мне в руки попали наброски его статьи о Греции, — сказал Шмельц. — Пойди это в печать — будет катастрофа. Для нас, для нашей любви и для твоей страны, которую мы оба так любим.
И вот Мария К. быстро выпроводила Шмельца, но прежде чем призвать своего мускулистого шофера для оказания обычных услуг, долго беседовала по телефону с шефом афинской полиции. И этот разговор тут же вышел Хорстману боком…»
Один из полицейских в штатском, сопровождавших прокурора Штайнера, загородил путь Вардайнеру с Гольднером.
— Будьте так любезны следовать за нами!
— С удовольствием! — Гольднер почуял сенсацию.
— По какому праву вы нас задерживаете? — возмущенно запротестовал Вардайнер. — Полиции не дозволено ограничивать личную свободу граждан!
— Разумеется, — вмешался прокурор Штайнер, — если нет решения судебных органов. А в вашем случае оно есть!
— Но это абсурд, — выкрикнул Вардайнер так громко, что его услышала минимум половина траурной процессии. — Это провокация! В чем вы собираетесь меня обвинить?
— В растлении несовершеннолетних с использованием служебного положения, — заявил прокурор. — Мы вас задержали для того, чтобы допросить, прежде чем вы попытаетесь уничтожить улики или иным образом затруднить расследование.
Вардайнер задохнулся и схватился за сердце.
— Что вы себе позволяете? Знаете, с кем имеете дело?
— А в чем же обвиняюсь я? — спросил Гольднер.
— В сводничестве, — безапелляционно объявил Штайнер. И приказал: — Увести их!
Донесение из полицейского участка, в чей район входят окрестности Монгского водопада.
«По документации местных властей мы установили, что вилла доктора Шмельца числится в общине Клостернойланд. Туда была отправлена патрульная машина.
По пути к дому № 139 они встретили красный „ягуар“ с двумя пассажирами. Попытки остановить, а потом преследовать их не дали результата. Красный „ягуар“ направился в сторону Зальцбурга. Дорожная полиция предупреждена».
— Господи, опять вы! — Анатоль Шмельц как куль с песком упал на сиденье. — У вас удивительная способность вызывать одни неприятности и проблемы, где бы ни появились!