— Как далеко они могут завести?
Колдуэлл снова покачал головой.
— Вы спрашиваете меня о вещах, которые выше моего понимания, губернатор.
Здесь в разговор вмешался мэр:
— Именно об этом он вас и спрашивает, Бен. Он хочет вашей оценки, а не безоговорочного заключения.
«И мой шурин, — подумала Бет, — тот Боб, который никогда звезд с неба не хватал, и в нем есть, оказывается, способность к руководству, и он в критической ситуации сохраняет холодную голову и безотчетное желание смотреть правде в глаза — свойства, которые, как я могла убедиться, не часто встречаются и среди мужчин, и среди женщин».
Колдуэлл неторопливо кивнул:
— Да, понимаю. — Он взглянул на шефа пожарной охраны. — Пусть ваши люди скажут, что они обо всем этом думают. Потом я снова свяжусь с Натом Вильсоном.
Голос Брауна глухо забубнил:
— Делаем все, что можем…
— Это не ответ, черт вас возьми, — рявкнул его шеф. — Это вы мне уже говорили, Тим. Я хочу знать ваши успехи и вашу оценку ситуации.
Маленькая заминка, и потом:
— Да хорошего мало, если честно. До вас достать ничем не сможем. Будем подниматься снаружи, сколько получится, потом влезем внутрь и продолжим подъем по лестницам. По каждой лестнице к вам уже взбираются по двое пожарных, по крайней мере пытаются. У них противогазы…
— Много там дыма?
— Достаточно. Как долго продержатся некоторые противопожарные двери, можно только догадываться, какими бы они ни были огнестойкими. Если раскалятся…
— Я знаю, Тим. Продолжайте.
Теперь голос Брауна звучал рассержено:
— Этот Вильсон, сотрудник Колдуэлла, все время настаивает, чтобы мы вызвали Береговую охрану.
— Господи, а это для чего?
— У них есть пушки, которыми выстреливают канат терпящим бедствие кораблям. И он думает, что нужно… — умолк.
— Ну, Вильсон, по крайней мере, шевелит мозгами, — заметил шеф пожарной охраны.
— У него есть еще одна дикая идея…
— Дайте мне его. — Шеф пожарной охраны кивнул Колдуэллу.
— Колдуэлл слушает, Нат, — начал тот. — Что у вас за идея?
— Если мы сможем получить ток с подстанции, — ответил Нат, — а Джо Льюис над этим уже работает, то по временной схеме можно попытаться ввести в действие один из скоростных лифтов. — Пауза. — По крайней мере, хотим попробовать. Нам понадобятся специалисты.
— Их обеспечит Саймон.
Нат изменившимся голосом сказал:
— Да. С Саймоном мне очень нужно поговорить. И о многом.
Колдуэлл повернулся к присутствующим:
— Вы все слышали.
Из динамика снова донесся голос Ната:
— Вертолеты ничем не помогут. Им негде сесть, потому что мешает шпиль.
— Ладно, Нат, — сказал Колдуэлл, — спасибо.
Он еще раз оглядел молчащих коллег.
Первым заговорил губернатор.
— О подобных ситуациях я уже слышал, — начал он. — Но никогда бы не подумал, что сам попаду в такую. — Попытался улыбнуться. — Кто-нибудь хочет сыграть в шахматы?
Было 16.59. С момента взрыва прошло тридцать шесть минут.
Глава XV
16.58–17.10
Бетон и сталь — что им сделается? Разве они не вечны? Ничего подобного. Башня страдала, и люди, шагавшие вверх по бесконечным лестницам, даже сквозь стальные двери чувствовали горячку ее мук.
Пожарные Денис Хоуард и Лу Старр остановились на тридцатом этаже, чтобы отдохнуть. Дым был не везде, только вот донимала жара, а на этом этаже воздух был чист. Они с радостью сняли противогазы.
— Мама моя родная, — сказал Хоуард. — Ты не чувствуешь себя камикадзе? — Он жадно хватал ртом воздух.
— Я тебе говорил, бросай курить, — ответил Старр. — Смотри, у меня совсем другое дело. — Он сопел и задыхался точно так же, как Хоуард. — Еще девяносто пять этажей, и мы на месте!
С минуту они пыхтели молча. Потом Хоуард спросил:
— Помнишь ту песенку, что мы учили в июле? «Все выше, и выше, и выше…»
Старр устало кивнул:
— Что-то помню.
— Знаешь, — продолжал Хоуард, — я всегда гадал, куда же это «выше». — Он помолчал. — Наверно, это как раз про нас. — Он с тоской взглянул на бесконечный ряд ступеней: — Так что тронулись!
Из вестибюля вынесли обугленный труп, деликатно прикрытый пологом носилок. Телевизионная камера сопровождала его к ожидавшему автомобилю из морга. Постовой Френк Барнс задержал носилки, приподнял брезент и внимательно посмотрел на труп. Потом сказал Шеннону: