Браун спросил:
— Как дела с лифтом?
Нат устало махнул рукой:
— Возможно, будет работать. Хотят попробовать. Другого выхода не было. Хотя…
— Что-то Береговая охрана не торопится.
По ступенькам поднялся Гиддингс. Увидев его, Нат представил, как выглядит сам. Часть лица Гиддингса, до того скрытая противогазом, была белым пятном. Лоб черный и волосы покрыты сажей. Вельветовый пиджак промок насквозь и весь в пятнах.
— Что вы смеетесь? — спросил Гиддингс.
— Мы как два трубочиста, — ответил ему Нат, продолжая улыбаться.
— А трубочисты приносят счастье, так что будем надеяться.
«И молиться, — сказала себе в душе Патти, — за счастье всех близких. И за тебя, папа. Господь тебя спаси!»
Браун спросил:
— И что дальше?
— Если он тронется, — продолжал Гиддингс, — то остановится только у банкетного зала, разве что… — он пожал плечами, — разве случится не знаю что. Но дело в том, что мы не узнаем, поднялся ли он, пока они нам не сообщат. Пойду свяжусь с ними.
С Брауном и пожарными он перешел к телефону.
Патти тихо позвала:
— Нат!
Что ее толкнуло на это? Только одиночество? Не имела понятия, но не имела и сил сдержать себя.
— Он умер, Нат. Папа. Знаете, он был такой большой и сильный…
— Мне очень жаль. — Нат взял обе ее маленькие чистые руки в свои. Потом расстроенно увидел, что он наделал: — Этого мне тоже жаль.
— Это не важно, — Патти не пыталась отнять свои руки. — Звонила мама. Она его видела, но он — он ее не узнал.
Нат снова сжал ее руки:
— Только спокойно. Спокойно.
«Что еще можно было сказать? Не умею я этого, — подумал он. — Единственное, в чем я разбираюсь, это дома, а не люди».
— Мне очень жаль, — повторил он, но эти слова показались ему пустыми.
Патти прикусила нижнюю губу. Глаза ее были закрыты. Когда она их открыла, они предательски блестели, но слез не было.
— Все уже в порядке. — Она помолчала. — Поль… — начала она уже другим тоном.
— Что с ним?
Патти глубоко, но неуверенно вздохнула:
— За обедом я сказала отцу о Поле и Зиб. Мне очень жаль, но я сказала ему, что ухожу от Поля, и должна была объяснить причину.
Нат снова сжал ее руки:
— Разумеется. — Но где же боль от этого открытия, от понимания, что он рогоносец? Почему ему это безразлично? Неужели все это время он только убеждал себя, что живет с Зиб в чем-то, считавшемся супружеством, в то время как в действительности было только легализованным соитием на публике, из которого не вытекали никакие обстоятельства?
— Поль говорил с ним после меня, — продолжала Патти. — Был там, когда у отца начался приступ. — Она замолкла, наблюдая за лицом Ната.
В другом конце трейлера четверо мужчин суетились вокруг телефона. Слышались голоса, но разобрать слова было невозможно. Здесь, на маленьком изолированном пространстве, стояла тишина. Наконец Нат спросил:
— Что вы хотите сказать, Патти?
— Насколько я знаю отца, — ответила она, — он Полю выложил все, в том числе и о Зиб. Вы думаете, нет? — Она помолчала. — И что, вы думаете, мог ответить Поль? — Она снова помолчала, потом сама ответила: — Что у нас с вами тоже рыльце в пушку. Лишь бы не тонуть одному. Я Поля знаю.
Их окружала тишина, и время словно остановилось.
— Не знаю, — ответил Нат.
Но он знал. «Я Поля знаю», — к этому утверждению он мог присоединиться.
— Я плохо разбираюсь в людях, — сказал он. — Зачем осуждать, пока не доказана его вина?
Патти покачала головой. Решительно вздернула подбородок.
— Если все было так, — сказала она, — отца убил он. — Ее руки в ладонях Ната забила дрожь. — И если мне представится такая возможность, — продолжала она, — я Поля убью, Господь свидетель.
Нат тут же начал:
— Патти… — но запнулся.
Браун кричал в телефон:
— Вы в этом уверены? Черт побери, так убедитесь! — Потом обратился к Гиддингсу и пожарным: — Он думает, что лифт дошел до них. Думает! — И снова в трубку: — Это точно? Да, мистер губернатор? Охренеть можно! — Пауза. — Да, губернатор! Останусь на связи. — Прикрыл трубку рукой: — Лифт наверху. Пытаются открыть двери. Что вы на это скажете? — Через весь трейлер взглянул на Ната: — Теперь можем забыть эти глупости со спасательным тросом.
Нат задумался. Наконец-то речь о вещах, о которых он может судить со всей ответственностью.
— Нет, — сказал он. — Если лифт на ходу, отлично. Но на всякий случай оставим запасной выход.