-Хорошо выглядишь племянник! Помолодел. Но шутки у тебя дурные, как и прежде.
На стол передо мной хлопнулась ладонь и оставила вставную челюсть.
-Я всю десну себе расцарапал пытаясь свои зубы вытянуть, думая что это вставные!
Все ещё не веря, я обернулся. Передо мной стоял родной брат моего отца. Дядя Женя. Тот самый профессор.
От такой сцены сценаристы мексиканских сериалов сдохли бы от зависти!
Разговаривали мы с дядей до темноты и этого оказалось мало. Я только успел нашу эпопею рассказать, а выслушать дядю уже не смог.
-Ты уж извини. Но устал жутко. Временами просто выпадаю из реальности.
-Понимаю, племяш. Вижу, что валишься уже. Ну так завтра и поговорим. Иди. Спи уже.
Ага... Спи. Того сна мне пару часов осталось. Было ещё одно дело... Незаконченное!
В два часа ночи меня разбудил Олег и мы направились с ним на корабль, где в каком то, насквозь железном, помещении находился Альберт. Он спал, когда я вошёл с пистолетом в руке. От шума он проснулся и увидев ствол икнул и заскулил.
-Не ссы! - поприветствовал я его. - Никто тебя убивать не собирается.
Видно было, что он мне не верит, но мне было похрен. Разубеждать я его не собирался. Однако от страха он был почти невминяем, и поэтому я достал из кармана фляжку.
Протянул ему.
-Не ссы, я же сказал. На вот выпей, а то ты сейчас не в себе, а мне с тобой поговорить надо. Ну! Пей я сказал! Это не отрава.
Я сам глотнул. Эх... Хороший вискарь залил туда дед. Даже жалко на такого урода переводить.
Альберт присосался к фляжке. Там осталось как раз грамм стопятдесят. И не опьянеет, да и говорить сможет.
Алкоголь подействовал и лысого перестало трясти.
-Слушай сюда, урод. Как ты понимаешь, мне тебя сейчас грохнуть ничего не стоит. Утром найдут твой хладный труп и Галина поставит диагноз отравление консервами. То биш ботулизм. И все поверят и этим успокоятся. Скажу больше, я опасаюсь оставлять тебя в живых. Ты зечара тёртый и ваши заходы я знаю. А значит что? - Я выжидательно посмотрел на заключённого.
-Что? - испуганно прошептал тот.
- Мне нужны гарантии, что от тебя, в будущем, не последует подляны. А то вдруг сбежишь. Я и хочу превентивно сделать твой побег бессмысленным. Сделать так, что бы тебя нигде не приняли.
-Да я... Я клянусь... Никогда...
-Заткнись. Не надо меня перебивать, а то рассержусь.
Альберт часто закивал.
-Мне нужны гарантии и я их получу. Сейчас! Значит так. Единственным условием того, что ты отсюда выйдешь живым, будет несколько новых партаков, на твоей унылой тушке. Пидорских партаков. И мне похрен твои возражения и заверения. Скажешь "да" и выйдешь отсюда дней через десять. Откажешься... Больше суток не проживёшь. Ну? Я жду ответ.
-Я согласен. Конечно согласен.
-Кто бы сомневался, что согласишься. Слушай ещё. О твоих новых гравюрах знать будут только трое. Я, ты и тот кто тебе их наколет. Так вот о художнике... Кто он, тебе знать, уж поверь мне, не нужно. Попытаешься мешок с головы снять или как то по другому художника узнать... Если он хоть намёк на твоё любопытство почует. Все. Ты не жилец. Понял?
Опять трясущаяся голова.
-Ну все... на том и порешим.
И я вытащил из кармана чёрный, тряпичный мешок. Потом занёс яркий фонарь и проверил готовность пациента к неприятной, но необходимой процедуре.
Олег вошёл, когда Альберт уже лежал лицом вниз и мелко трясся. То-ли от страха, то ли от радости понимания начала нового, интересного, этапа в своей никчемной жизни. Перед тем как спустится в камеру, Олег спросил:
-Так может, я его и вправду того... Ну тудым-сюдым? Буду ласков и нежен!
-Чегоооо?
-Ну командир, ты и правда устал. - Стукнул меня кулаком в грудь Олег и заржал. - Шуток не понимаешь.
-Петросян блин... Или уже работай, Рембрант херов. А то и правда я с ног валюсь.
-Да ладно. Не злись. За час справлюсь в лучшем виде. Был Альберт гаденьким, станет сладеньким.
Херня конечно моя задумка. Но другого ничего в голову не пришло. По крайней мере, теперь, Альберт вряд ли сможет подняться. Ну... Носить клеймо опущеного это ещё не... Да хрен его знает. Вот мне кажется что Олег выбрал бы смерть. Эх. Как же все сложно то! Надо быстренько с делами здесь заканчивать и в путь. Там люди ждут помощи. По крайней мере я надеюсь что люди есть. И там дикие. Такие простые, понятные и уже почти родные от своей понятности.
Олег провозился чуть дольше. Я зашёл, проверил работу и освободил... Хм... Альбертину? Тьфу...
Когда возвращался то увидел, что на пирсе, в свете фонаря, болтается Макс.
-Ты чего тут?
-Так это... Бля...А че тут за движняк то?
-Макс! Меньше знаешь... Дольше живёшь. - перефразировал я поговорку.
-А ладно... Похрен, - махнул он рукой - тут вот какое дело. Верёвка то...Не та это веревка была.