И только жаль несчастного Юрия Щекочихина. Как это у поэта Некрасова: а за что ж вы, черны вороны, очи выклевали мне? Ведь годы жизни потратил человек - и собственной страшной смертью заплатил, - чтобы разоблачить всю эту свору. Вот этих всех, которые теперь дюжинами отправляются в глухую отставку, на персональные пенсии, как замаранные мебельной аферой. А это была, видать, афера не совсем мебельная.
Но кто был он - и кто они? Он был всего только журналист, всего только депутат парламента. А у негодяев погоны такие золотые. Неодворяне, видите ли, все, как один. Про величие России с удовольствием, про добродетель и честь по ящику врут.
Одно хорошо - жадные очень. Отчего и вынуждены грызться между собой. Совать друг дружке в глаза растопыренные пальцы, и все такое.
И пока они, значит, возятся, из карманов у них высыпается на пол т.н. правда. Которую все знают и так. И знали раньше. Никому она даром не нужна.
Одним словом, неделя была как неделя, только грустная. Хотя - не без интеллектуальных прорывов. Руководитель одной из столиц изобрел способ - как поселить в сердцах детей любовь к родителям. Оказывается, для этого надо ввести в школах спецкурс, пусть так и называется - любовь к семье. И ставить, если что, двойки, как за невыученную православную культуру.
(Как Бенедикт-то попался Шестнадцатый: вздумал блеснуть цитатой из православного императора - и навлек на себя злобу мусульман всех мастей!)
Зато в другой столице вышел казус. Одна фирма, не будь дура, лет десять назад прикупила, оказывается, краешек Васильевского острова. Тот паребрик, на самом берегу пустынных волн, где стаивал, размышляя, как бы насолить надменному соседу, сами знаете кто.
И теперь это, если по закону, приват. Священный, если по закону, и неприкосновенный.
Что жутко неудобно в рассуждении дальнейшего Намыва. Самосвалам бесплатно не проехать, и все такое.
То есть товарищ Смольный оказался внезапно в таком же положении, как обитатели проданных им общежитий: стал натягивать гамаши - говорят ему: не ваши. (Или взять хоть дом, в котором проживаю лично я, - да и почти любой другой петербургский дом: весь первый этаж кем-то кому-то продан. Каким-то конторам без вывесок.)
Когда люди из общежитий, плача, выходят на улицу, начальство им строго так выговаривает: типа - что упало, то пропало, соблюдайте волчьи законы капитализма, бомжуйте безропотно.
И вдруг само получает такой же афронт. Дескать, проход закрыт, посторонним вход воспрещен, а бесплатно у нас только птички поют.
Должно быть, на крайнем западе Васильевского острова не слыхали еще про ЮКОС. Не знают бизнес-термина: тряхнуть конкурента через закон. Теперь узнают. Решено и объявлено: правоохранительные органы разберутся - священная там собственность или какая.
Сами понимаете: беспокоиться не о чем: Намыв будет продолжен. Как и Отмыв.
25/9/2006
Доктрина
В дверях средней школы задержан голый мужчина с пистолетом. На прошлой неделе в Москве. Установлено местожительство, произведен обыск. На квартире у голого нашелся еще один ствол. Нашлись ли трусы — информагентства не говорят.
И больше про этот случай не вспоминают. По-видимому, он не заслуживает общественного интереса. Какой-нибудь ветеран горячих точек, отличник боевой и политической, наелся дури, дело житейское. Ну, и потянуло к очагу просвещения — то ли разжечь междуполовую рознь, то ли преподать православную, например, культуру. Бывает.
История эта показывает лишь, как истомились некоторые по военной доктрине — настоящей, нелицемерной. Не из финиковых листьев, как сейчас: типа — нас не тронь, и мы не тронем, поскольку сами якобы не испытываем враждебных чувств буквально ни к кому.
Двадцать лет жизни без внешнего врага! Практически — псу под хвост. И стратегический запас ненависти год за годом чуть не весь расходовался на какую-то Чечню.
Америке же перепадали жалкие крохи мелкого злорадства: теракт у вас? тайфун? так вам и надо! и свободолюбивые саддамиты, вот увидите, еще покажут себя.
То есть все эти двадцать лет патриотизм летал на одном крыле.
Вместо того чтобы реять смело и свободно — и клевать, клевать американского агрессора.
Не то чтобы нам не помешала маленькая победоносная мировая война. (Положим, и не помешала бы, да только жил на свете такой руководитель — Пипин Короткий.) Бункер с бассейном еще годится как асимметричная альтернатива камере в Гааге, а пока до этого не дошло — на поверхности веселей.
Но все равно: новая военная доктрина назрела и должна прорваться. Миллионы и миллионы советских людей опять обретут смысл жизни. И, может быть, вкус к низкооплачиваемому труду. Коммунизм, как и Петербург, строился не просто из-под палки — а назло надменному соседу. И это давало перспективу во времени: как один, умрем, а вам в щи все-таки написаем.