Независимо от того, были ли это цветы, которые сделали свое дело, наши отношения расцвели с необычайной скоростью. Мы внезапно стали так близки, что на следующий день я повел Бриджит на встречу с Кодрингтонами на Тайт-стрит, а в выходные мы поехали погостить к Дэвиду Лайону и его первой жене Николе в их дом в Беркшире. Осознание того, что в мае мне придется вернуться на Борнео, придало процессу огромную срочность. Еще через несколько дней мы были помолвлены и назначили дату нашей свадьбы на 13 февраля 1965 года. Когда родители Бриджит разослали приглашения с буквами "ВК" после моего имени, многие из поколения ее родителей вообразили, что она вот-вот выйдет замуж за человека намного старше себя, который получил награду во время Второй мировой войны.
Неизбежность свадьбы неизбежно вызвала раздоры в моей семье. Бабушка Лоули к тому времени была слишком слаба, чтобы выходить из дома, но Джойс устроила ужасный, предсказуемый скандал, главной целью которого было помешать моей матери присутствовать на церемонии. Китти, по ее словам, подвела семью. Она никак не могла прийти ни в церковь, ни на прием. Помимо всего прочего, у нее не было ничего подходящего из одежды. До последней минуты Джойс уклонялась от ответа на вопрос о своих передвижениях, бесконечно обсуждая альтернативные способы добраться до Лондона и часто упоминая об арендованных автомобилях.
Мать Бриджит блестяще справилась со всем этим, урезонивая Джойс успокаивающими заверениями. Сама Бриджит, впервые посетив Олд-Плейс, была поражена, обнаружив, что темный и, по-видимому, древний дом забит бумагой: каждая ступенька на обеих лестницах была завалена старой корреспонденцией, газетами и журналами, поскольку Джойс стала законченной барахольщицей, неспособной что-либо выбросить.
Официально мой эскадрон вернулся в Херефорд, и солдаты были заняты тем, что заканчивали свои учебные курсы, но я обнаружил, что мне нужно уделять много времени личному управлению. Одним из первых решений было то, что мы с Бриджит купим собственный дом и будем жить в нем так долго, как сможем, независимо от того, где я буду работать, даже если это будет означать, что мы будем время от времени разлучаться. Мы были полны решимости, что если у нас будут дети, то они должны расти в надежной семье, а не постоянно переезжать с места на место и заводить новых друзей, как это делают многие семьи военнослужащих. После отчаянных поисков мы нашли дом, который нам идеально подходил. Типичный херефордширский коттедж, отделанный и выкрашенный в белый цвет, одиноко стоял на крошечном перекрестке дорог и был прекрасно обустроен предыдущими владельцами, Вуттонами, которые также содержали в безукоризненном порядке большой сад. Цена, 5700 фунтов стерлингов, была высоковата, но отражала приятное уединенное расположение дома.
Мы поженились в церкви Святой Троицы в Бромптоне (приходская церковь Бриджит) холодным и ветреным февральским днем - тринадцатого числа была суббота. Отчасти из-за того, что все произошло так быстро, это событие показалось нам обоим особенно свежим и волшебным. Моя мать пришла на службу и никого не смутила; Джойс в последнюю минуту отказалась присутствовать. Прием состоялся в клубе армии и флота на Пэлл-Мэлл, а затем мы вылетели в Гибралтар, где взяли напрокат машину и пересекли пролив на пароме, чтобы провести наш медовый месяц в Марокко. Там мы провели идиллическое время, испорченное - в глазах Бриджит - только тем фактом, что я чувствовал себя обязанным сообщать о себе ближайшему британскому консульству на случай, если разразится какой-нибудь кризис и меня от потребуют вернуться на службу.
Вернувшись в Англию в середине марта, мы сразу же стали свидетелями трагедии: двое бойцов SAS, капрал Ричардсон и рядовой О'Тул, утонули у берегов Уэльса во время учений на байдарках. Не успели мы вернуться домой, как нам пришлось присутствовать на их похоронах - и вид меня в парадной военной форме с медалями произвел на Бриджит глубокое впечатление: тогда и навсегда после этого форма ассоциировалась у нее со смертью. Более того, она внезапно осознала, что обязана заботиться о женах людей из полка. О'Тул был холост, но Ричардсон оставил вдову, интеллигентную девушку из светского круга, и Бриджит, которая в принципе очень застенчива, столкнулась с трудной и деликатной задачей утешить ее.
Из-за задержки с покупкой нашего коттеджа нам пришлось провести шесть недель в небольшом современном доме в поместье недалеко от ипподрома Херефорда. С большими стеклянными окнами спереди и сзади и единственной стеклянной перегородкой между комнатами это место напоминало аквариум, и мы были рады сбежать в наш старый и более солидный загородный дом. Там мы, к своей радости, обнаружили, что Бриджит беременна, и я, преисполненный решимости создать настоящий дом, принялся за огород, надеясь посадить овощи, хотя и знал, что буду далеко, когда большинство из них созреет. Очень скоро подошло время второго тура эскадрона "А" на Борнео, и в мае я снова уехал, оставив свою молодую жену в состоянии острого одиночества. Я не думаю, что кто-то из нас осознавал, насколько это будет плохо; но для Бриджит это была страшная и удручающая трансформация: из независимой девушки в Лондоне, каждый день ходящей в офис и окруженной друзьями, она превратилась в зависимую жену, беременную и застрявшую в посреди сельской местности, в доме, куда пекарь доставлял хлеб три раза в неделю, но в остальном она почти не встречала людей, разве что ходила в деревенский магазин.