Атака началась с интенсивного артиллерийского и пулеметного обстрела в 05:30, как только забрезжил рассвет: битва не на жизнь, а на смерть продолжалась в течение следующих четырех часов, когда волна за волной враг приближался с винтовками и пулеметами, прорываясь через проволочное кольцо на расстояние тридцати ярдов от лагеря. защитники. В разгар боя, когда орудийная позиция у форта временно замолчала, Майк Кили и рядовой Тобин пробежали семьсот ярдов по открытой местности, чтобы прийти на помощь расчету. Они нашли Лабалабу с разнесенной челюстью, который все еще пытался стрелять из 25-фунтовой пушки прямой наводкой, и тяжелораненого второго номера. Едва они добрались до дворика, как Лабалаба был застрелен. Тобин был смертельно ранен, но продолжал отбиваться от врага, как и Кили.
Их сверхчеловеческое мужество и мужество всех защитников позволило гарнизону продержаться, но не более того. Из-за муссонной облачности, опустившейся почти до высоты крыш, военно-воздушные силы султана не смогли сразу ответить на срочный призыв Кили о поддержке с воздуха; но затем, продемонстрировав редкое мастерство и мужество, пилоты подвели свои легкие штурмовики "Страйкмастер" на уровне земли, чтобы нанести удар по аду бомбами и пулеметами: они летели так низко, что самолет вернулся на базу с пробоинами от пуль, нанесенных сверху. Другим фактором, который спас гарнизон, было прибытие в последнюю минуту подкрепления из эскадрона "G", который, по счастливой случайности, находился в Салале, собираясь сменить эскадрон "A", и теперь прибыл на вертолете как раз вовремя, чтобы сорвать попытку повстанцев войти в город.
Назвать Мирбат делом на грани было бы шедевром преуменьшения. Потери защитников были чудесным образом невелики: погибли только двое бойцов SAS - Лабалаба и Тобин, но если бы в критический момент не прибыло подкрепление, позиции почти наверняка были бы захвачены, и многие, если не все, успехи, достигнутые нами в Дофаре, были бы упущены. Оманские войска привезли тридцать восемь тел аду и выставили их в Салале - как демонстрацию успехов правительства, так и предупреждение другим о том, что не стоит присоединяться к повстанческой организации. Но общее число убитых противников было больше восьмидесяти: для джебали это было сокрушительным поражением, и оно ознаменовало поворотный момент в войне. После этого повстанцы начали враждовать друг с другом и больше не представляли такой большой угрозы для султана.
В Англии мы получили первые радиосообщения из Салалы очень рано утром и не могли с точностью до минуты сказать, что происходит. Но теперь важность нашей подготовки стала первостепенной. Пока бушевали боевые действия, я ничем не мог помочь, но то влияние, которое я оказывал на события, уже действовало. Если бы мне не удалось установить достаточно высокие стандарты подготовки или если бы взаимопонимание между командиром эскадрона и его командиром отряда не было достаточно четким, огрехи были бы обнаружены . Но поскольку все знали, что делают, и Майк Кили знал, что его поддержат всеми доступными средствами, он был полон решимости выстоять. Это был классический пример того, как в рамках системы командования SAS делегирование полномочий, доверие и понимание на всех уровнях окупаются в кризисных ситуациях.
Когда я сам вскоре после битвы отправился в Мирбат и провел ночь на базе УКБА, я еще яснее осознал, что поведение самого Кили было выше всяких похвал. Я бы с удовольствием представил его к награждению Крестом Виктории, но это было политически невозможно, поскольку Крест Виктории привлек бы слишком много внимания и придал бы огласке наше присутствие в Омане в неприемлемой степени. В ходе этого мероприятия он был награжден орденом "За выдающиеся заслуги" - всего лишь второй или третий человек, получивший орден "За выдающиеся заслуги" со времен Второй мировой войны28. Капрал Боб Брэдшоу был награжден Военной медалью, рядовой Тобин - Военной медалью посмертно, а рядовой Лабалаба - упоминанием в донесениях посмертно, хотя об этом не сообщалось, все награждения были объявлены только через четыре года после событий, по соображениям безопасности.