Когда мы покидали палату, нам почти нечего было сказать друг другу. В свое время Джон подал заявление в Министерство, шесть недель спустя этого человека выписали из больницы, и его поймали на пробежке с пятьюдесятью фунтами кирпичей в карманах. Четыре месяца спустя, все еще находясь в отпуске по болезни, он отправился на парашютные учения в Канаду. Он прослужил в SAS еще несколько лет, прежде чем уйти и стать учителем.
Летом 1974 года, когда близился конец моего тура, я перестал внедрять инновации и вместо этого стремился к периоду стабильности, прежде чем передать управление своему преемнику, Тони Джипсу. Я знал, что он захочет критически взглянуть на всю организацию и наложить на нее свой отпечаток, поэтому в течение последних нескольких месяцев я считал, что лучше всего оставить все как есть. Однажды вечером, разговаривая с Бриджит, я имел глупость сказать:
- Что ж, слава Богу. Кажется, у нас был неплохой тур, и ничего катастрофического не произошло.
Мне следовало бы знать об этом лучше. На следующее утро я оказался под угрозой скандала, который мог разрушить не только мою репутацию, но и репутацию SAS. Мы обнаружили, что в Омане сотрудники полка были вовлечены в практику, связанную с незаконным присвоением средств, выделенных на фиркатов. Подробности того, что произошло, уже не важны; достаточно сказать, что наши люди на протяжении длительного периода получали большие суммы денег тайным путем.
Внезапно передо мной встала проблема, как разобраться с нарушениями. Если бы мы начали серьезное расследование и приняли дисциплинарные меры, то неизбежно подняли бы это дело на поверхность и привели бы к разрыву дипломатических отношений с Оманом, подорвав доверие, которое мы с таким трудом создавали в течение последних трех лет. Если бы мы попытались скрыть это дело на более низком уровне, возникла бы опасность, что подробности просочились бы позже, а тот факт, что мы не сообщили об этом с самого начала, усугубил бы наши собственные преступления. В любом случае, скандал дал бы повод критикам, которые охотились за SAS и надеялись на нашу гибель.
Для меня это было катастрофой величайшего масштаба - неудачей, которая разрушила всякое ощущение достижения, которое я мог бы ощутить в противном случае. Я был вынужден спросить себя, в какой степени вина лежит на мне: были ли нарушения вызваны моей собственной неосмотрительностью, недостаточными знаниями и вовлеченностью в работу на более низких уровнях командования? Были ли ошибки в моем руководстве и планировании?
Правда, были и смягчающие обстоятельства. Коррупция была широко распространена в Джебеле, где не было надлежащих счетов, а к деньгам относились гораздо свободнее, чем в Англии. Опять же, это были не деньги королевы, а средства фиркатов, которые были незаконно присвоены. Кроме того, на ранней стадии операции "Буря" я осознал необходимость более жесткого контроля за расходами и дважды обращался с просьбой о наборе личного состава для выполнения этой работы, но в то время людей было мало, и никто не хотел идти на расходы, отправляя офицера из Королевского финансового корпуса армии.
Тем не менее, когда разразился скандал, ни одно из этих соображений, казалось, не имело большого значения. После того, как я подробно обсудил этот вопрос с Джоном Симпсоном, мы решили обратиться непосредственно к полковнику-коменданту SAS виконту Хэду. Бывший госсекретарь по делам обороны и Верховный комиссар Малайзии, Хед однажды (как я помню) застал меня врасплох в одних трусах в "Зеленом доме" в Кучинге и воспринял этот инцидент с должным вниманием. Он был именно тем высокопоставленным государственным деятелем, который был нужен SAS в кризисной ситуации. Вместе с Симпсоном и Дэйвом Ньюэллом я объяснил, что произошло. Позже Симпсон вспоминал, что это был единственный случай, когда он видел, чтобы Хед выглядел серьезно обеспокоенным; выслушав нас, полковник-комендант отослал нас и два дня обдумывал этот вопрос. Затем он согласился взять на себя ответственность и посоветовал нам разобраться с этой проблемой внутри полка, а не предавать ее огласке каким-либо образом.
Таким образом, вопрос был взят под контроль. Проконсультировавшись с командирами эскадронов, старшими унтер-офицерами и моим преемником на посту командира, я создал комиссию по расследованию в SAS, которая собрала всю доступную информацию. Результаты были, по большому счету, неточными; но деньги были возвращены, один офицер переведен в другое место, я быстро разобрался с несколькими другими людьми, и на Рождество 1974 года Джон Симпсон приехал в Херефорд, чтобы вставить всему полку то, что он назвал "грандиозным разносом".