Я был далеко не одинок в своем серьезном отношении к этому делу, которое угрожало самому существованию полка. В служебном отчете, составленном только для наших глаз. Дэйр Ньюэлл писал, что "возможные последствия скандала со ”Штормом" таковы, что при определенных обстоятельствах они могут привести к расформированию SAS". Он подчеркнул "необходимость доведения до сведения всех чинов чудовищности их действий" и необходимость "обеспечить повышение моральных стандартов до приемлемого уровня". В одном красноречивом абзаце он предупредил:
"Таким образом, ситуация такова, что ради спасения SAS не только командир поставил под серьезную угрозу свою карьеру, но и высокопоставленный государственный деятель рискнул навлечь на себя позор от нашего имени. Я считаю, что все кадровые офицеры и уоррент-офицеры, по крайней мере, должны быть осведомлены о том, что было сделано для них."
Дэйр пришел к выводу, что незаконное присвоение средств стало возможным из-за отсутствия надлежащего контроля и надзора в Омане. Несмотря на столь щедрую интерпретацию событий, я был глубоко встревожен. Это происшествие стало напоминанием о том, что бойцы SAS подвержены тем же слабостям, что и люди в любом другом секторе общества, и нуждаются в осторожном обращении, если они не хотят преодолеть узкий разрыв между, с одной стороны, блестящим выполнением работы на переднем крае операции, и, с другой другие позволяют втянуть себя в действия, которые на первый взгляд кажутся не более чем небольшим нарушением правил. Никогда больше я не считал работу законченной до тех пор, пока не передавал ее своему преемнику.
Я нашел некоторую компенсацию в том факте, что был награжден орденом "За выдающиеся заслуги" за участие в организации и проведении операции "Шторм"; эта награда была засекречена, и хотя в то время мне зачитали приказ о награждении, только много лет спустя я смог увидеть ее сам. Как бы это ни было отрадно, мне бы очень хотелось передать 22-й полк SAS Тони Джипсу31 без того, чтобы в нем витал запах коррупции. И все же я знал, что он был первоклассным человеком, и я был полностью уверен в его способности разобраться во всем.
Глава 19. Прикованный к столу (1974-1976)
Когда моя служба в 22-м полку SAS закончилась, у властей возникли некоторые трудности с решением, что со мной делать: я так много времени провел в спецназе, что многие люди считали меня непригодным для какой-либо другой службы. Когда Джон Симпсон порекомендовал меня для командования бронетанковой бригадой, военный министр (который принимает решения о назначениях на руководящие должности) посоветовал ему не быть смешным; однако это было серьезное предложение - и, как оказалось, как ни странно, пророческое, поскольку во время войны в Персидском заливе 1990-91 годов я был командующим британскими войсками, в моем подчинении действительно были две бронетанковые бригады. Не добившись успеха в этом направлении, Джон порекомендовал мне стать военным помощником Манки Блэкера, к тому времени уже генерал-адъютанта. Блэкер, который всегда поддерживал меня, устно сказал, что, по его мнению, это была бы отличная идея; поэтому Джон был слегка удивлен, получив письмо, составленное в выражениях, которые он охарактеризовал как "почти язвительные", и, вероятно, написанное кем-то из штаба генерала, в котором он спрашивал, как кто-то мог порекомендовать меня на эту работу, поскольку у меня не было никакого опыта работы за пределами спецназа.
В конце концов - также благодаря заступнической деятельности Джона - я был направлен в Штабной колледж в Кэмберли в качестве инструктора в так называемую Зарубежную группу, занимавшуюся борьбой с повстанцами. Я был рад узнать, что комендантом был Хью Бич: чрезвычайно умный, но скромный человек, которого все любили за его невозмутимость, за высокое качество интеллектуального вклада, который он привносил в курс обучения в штабном колледже, и за его умение с симпатией развивать идеи других людей.
Возвращение в Кэмберли вызвало у меня неприятное ощущение дежавю, но на этот раз я, по крайней мере, работал в своей области, которую хорошо знал, и был частью отличной команды. Когда я приехал, моим руководителем был подполковник Джон Макмиллан (позже генерал-лейтенант, командующий вооруженными силами в Шотландии), чей острый аналитический ум и исключительное знание английского языка сотворили чудеса с моей собственной вымученной прозой. С нами также были Джон Уолтерс (ныне генерал сэр Джон Уолтерс) и энергичный австралийский офицер Питер Бэдман.